– И все‑таки он задумывался, – не сдавался Фейлан. – И проверял мои слова. – Он опустил бутылку на подставку и застегнул страховочные ремни на своей койке. – Ну да бог с ним. Нам и так хватает забот – нужно как‑то выпутать тебя, папу, Квинна и Мелинду из этой заварухи.

– Это не проблема. – Арик подкрепил свои слова небрежным взмахом руки. – Мы с Квинном теперь победители, а победителей не судят. А у папы такие связи, что и он, и Мелинда наверняка уже вернулись домой и теперь гадают, почему мы так задерживаемся.

– Надеюсь, ты прав, – вздохнул Фейлан.

– Конечно, я прав. Кроме того, врачи с таким образованием и опытом, как у Мелинды, слишком ценны, чтобы держать их за решеткой. – Подтянувшись на дверном косяке, Арик выключил свет в каюте. – Макс говорит, что тебе следует отдохнуть. Пускай на горизонте маячит война, но это не причина лишаться сна и покоя.

Фейлан почесал больное плечо.

– Может быть, война уже началась, – гихо проговорил он. – Совсем недавно Тирр‑джилаш весьма настойчиво задавал мне вопросы о «Мокасиновых змеях».

Арик поморщился:

– Что ж… если война началась, значит, она началась. Мы это довольно скоро узнаем. А пока отдохни. Семейство Кавано заслужило короткую передышку.

Глава 25

Они обнаружили Эзара Шолома лежащим на полу в гостиничных апартаментах, шикарных, хоть и расположенных в довольно непрезентабельном районе Мидж‑Ка‑Сити, в каких‑то пяти кварталах от ветхого многоквартирного дома, где прежде обитала Фиббит.

Он был без сознания и выглядел очень старым и больным. И едва дышал.

– Что с ним? – спросил Кавано, когда один из подчиненных Бронски намотал диагностическую ленту из стандартной походной аптечки на запястье Шолома.

– Не знаю. – Бронски подозрительно принюхивался и озирал комнату. – Может, стресс. И старость. – Он жестом подозвал помощника. – Дэчко, походи кругом, осмотрись. Соседние номера, возможные точки для наружного наблюдения – ну, как обычно. Поставь у дверей Чо Мина, остальное сделай сам. Увидишь поблизости мрашанца – задерживай для выяснения. Действуй от моего имени, и к черту все дипломатические церемонии.

– Будет сделано, – кивнул Дэчко. – Вы слышали, джентльмены? Идемте.

Он вышел, забрав еще нескольких помощников Бронски.

– Что они должны найти? – спросил Кавано, принюхавшись, но ничего особенного не учуяв.

– Кажется, здесь остался запашок гипноиндуктора, – объяснил Колхин. – Если мрашанцам нужно было срочно получить от Шолома информацию, они могли применить что‑нибудь в этом роде.

– Гипнопрепараты небезвредны для здоровья, – проворчал Бронски, – и вряд ли у мрашанцев большой опыт применения таких средств к людям.

– Возможно, вас это не обрадует, – повернулся Кавано к Ли, мрачно глядящему в окно, – но то, что мы здесь обнаружили, явно оправдывает затраченные на поиски усилия.

Ли не отозвался. Он почти ничего не говорил с тех пор, как Бронски взял на себя руководство и шестнадцать часов назад увез Кавано и его телохранителей из Формби.

– Может быть, с гипнохимией мрашанцы и переборщили, – прокомментировал Бронски, снова окинув взглядом апартаменты, – но пожить он тут успел по‑царски. Надо выяснить, когда и каким образом его захватили и перевезли сюда.

– Сэр, в его крови найдены посторонние вещества, – доложил человек, склонившийся над Шоломом.