Перспектива поспешных сборов в таком состоянии была не из приятных. А уж от мысли о тряской поездке на лошадях после свадебной церемонии просто слезы наворачивались на глаза.

Она вошла в свою комнату и обнаружила, что горничной нет. Отложив переодевание, Эвелинда решила сначала как можно быстрее упаковать вещи. После смерти лэрда д'Омсбери у его дочери не появилось ни одного нового платья, Эдда об этом позаботилась. Но Эвелинда не сильно выросла с тех пор, как ей исполнилось шестнадцать лет, и всегда бережно относилась к своей одежде. Поэтому нарядов, сшитых еще при отце, пока хватало. Все они были в той или иной степени поношенными, возможно, кое-где пообтрепались и выцвели, но оставались вполне пригодными для носки. Она как раз осторожно укладывала одно из своих старых платьев в сундук, когда дверь с шумом распахнулась и в комнату стремительно влетела Милдред.

— О, миледи! Мак рассказал мне… Господь Всемогущий! — Горничная задохнулась и потеряла дар речи, когда ее госпожа выпрямилась и повернулась к ней лицом.

Эвелинда вновь вспомнила о своей грязной разодранной одежде и просвечивающих сквозь сорочку синяках. Пожалев, что не послушалась приказа Каллена и так и не нашла времени переодеться, она поспешила заверить:

— Каллен здесь ни при чем.

— Как же ни при чем?! Он же и есть Дьявол, за которого вас хотят выдать замуж, — непреклонно возразила Милдред.

— Нет, я…

— Мак рассказал мне все. Вам больше нечего бояться, у нас есть план, — объявила горничная и торопливо продолжила: — Отсюда совсем близко до аббатства. Мы можем…

— Еще раз говорю, лорд Доннехэд ничего не делал. Я упала в реку.

— Так я и поверила. — Милдред остановилась прямо перед Эвелиндой и смотрела с откровенным недоверием. — И река оторвала половину лифа от вашего платья, правда?

— Нет, — вынуждена была признать Эвелинда. — Его порвал Каллен.

Милдред кивнула и схватила ее за руку:

— Мы можем бежать. Все уже готово. Мак оседлал лошадей для нас троих.

— Нет! — закричала Эвелинда, пытаясь высвободить свою руку. Однако горничная, решительно настроенная спасти госпожу, тащила ее за собой. — Он не хотел рвать платье, он просто хотел снять его… — Услышав, как Милдред возмущенно фыркнула, она поспешно добавила: — Снять с себя.

Милдред застыла на месте. Медленно оборачиваясь, с вытаращенными от ужаса глазами она спросила:

— Так он один из этих?! Он хотел надеть на себя ваше платье?

— Нет! — воскликнула Эвелинда, придя в негодование от подобной идеи. Она не могла себе представить, чтобы Каллен или еще какой-нибудь мужчина зачем-то надевал ее платье. — Оно накрыло ему голову.

Это уточнение никак не успокоило Милдред. Более того, оно только подтвердило худшие из ее опасений.

— Похотливый дьявол! — выдавила она с омерзением и снова потащила Эвелинду к выходу. — Надо же! Насильно пытаться с головой залезть вам под юбку при первой же встрече! И вы еще даже не поженились!

— Милдред! — сердито остановила ее Эвелинда. — Все не так, как ты думаешь! Умоляю, остановись и дай мне объяснить. Это просто недоразумение. Он действительно не сделал мне ничего плохого.

— Вы можете все объяснить по дороге в конюшню. Там… — Она открыла дверь и резко замолчала. На пороге стояли несколько слуг. Они принесли большую лохань и ведра с водой.