И все же ей почему-то казалось, что Грегор вел себя не так, как следовало бы. Она, конечно же, нисколько не сомневалась в том, что он был весьма опытным любовником, – но почему он так мало после этого говорил? Алане казалось, что Грегор намеренно говорил как можно меньше, хотя она и не понимала, почему он так себя вел. А может, просто спросить у него?.. Нет, не стоит, такой прямолинейный подход был бы в данном случае совершенно неуместным.

Тут Алана напомнила себе, что тоже почти ничего не говорила. Немало красивых слов вертелось у нее на языке, но все эти слова шли прямо от сердца, а она не верила в то, что Грегор хотел их услышать. Она отдалась Грегору потому, что полюбила его, хотя ей было известно, что мужчинам, чтобы решиться переспать с женщиной, не требуется никаких особых поводов. Грегор вожделел ее – она не сомневалась, – но ей было этого мало. Из рассказов других женщин в ее семье выходило: получить от мужчины желаемое не так-то просто, для этого нужно время. Однако Алана надеялась, что у нее терпения хватит.

Грегор очень старался поддерживать во время трапезы непринужденный разговор. Наверное, он даже перестарался – потому что в какой-то момент понял, что болтает глупости. Грегор понимал, что ведет себя так, словно на берегу реки не произошло ничего особенного, но он был слишком растерян, слишком запутался в своих чувствах, поэтому боялся сказать что-то не то. Он видел по глазам Аланы, что она озадачена его поведением, но для того, чтобы найти безопасную дорожку, по которой можно было бы с ней идти, ему требовалось время. Он не хотел клясться ей в вечной любви, но обижать ее тоже не хотел. Более того, он не собирался в ближайшее время с ней расставаться.

Когда они легли спать, Грегор почувствовал зарождавшуюся в ней отчужденность и решил, что должен что-то предпринять. Он привлек Алану к себе и поцеловал, с облегчением отметив, что холодок тает – она поцеловала его в ответ. Он принялся ласкать ее и тут же почувствовал, что она дрожит. Снова поцеловав ее, Грегор проговорил:

– Ах, девочка моя, ты такая красивая, и мне так хорошо с тобой!

– Я что-то этого не замечаю, – ответила Алана.

– Не замечаешь? Странно… Неужели ты думаешь, что я каждый день беру девственниц на берегу реки?

Она улыбнулась, поглаживая его по руке. За своими невеселыми мыслями она даже не заметила, что он разделся донага, прежде чем улечься с ней под одеяло.

– Вообще-то я так не думаю. Я не раз слышала о том, что мужчины бегут от девственницы как от огня.

«И мы оба прекрасно знаем, почему они от них бегут, – подумал Грегор. – Ведь, лишив девушку девственности, мужчина может оказаться с ней у алтаря».

– Милая, я очень тебе благодарен за твой чудесный подарок, – прошептал Грегор. – Я говорю о том огне, что ты мне подарила. Огонь нашей страсти был жарче любого другого. Правда, я боялся, что причинил тебе слишком сильную боль.

– Нет, мне было не очень больно. Но совсем без боли ведь не бывает… И я вовсе не считаю тебя грубым.

– Я рад, что ты так говоришь. Но я знаю, что был с тобой недостаточно нежен, особенно под конец.

Алана провела кончиками пальцев по его груди. Казалось, он действительно переживал и корил себя за грубость. Она подозревала, что такой мужчина, как Грегор, очень тяжело переживает, когда теряет над собой контроль, а он – в этом Алана не сомневалась – контроль над собой потерял.