-  Хочешь однажды выйти отсюда?

    Одна из заповедей волшебника гласит… что же она там гласит?… Ах, ну да - если обстоятельства сильнее тебя, приспособься к ним и действуй в дальнейшем исходя из них. Или как-то так - уж невероятная гибкость и изменчивость чародеев рода хомо и позволила им неизменно оказываться в числе самых могучих.

    Спустя дологе время - судя по тому, что временами впадающий в лёгкое забытьё Валлентайн сбился со счёта ударов своего сердца, в голове сам собой соткался ответ. Даже не слова и не мысль - это что же, кто-то тут предлагает сделку? Какой-то полудохлый хомо могучему демону?

    -  Эх, дурачок… - смеяться запретил бы любой хоть мало-мальски соображающий. Вот, беспомощно распростёртый в темноте волшебник, которого тьма здешней темницы лишила почти всех способностей да сил, и запретил себе смеяться дальше, похрустывая обломками рёбер. - Чего стоит вся твоя сила, власть? Какой в ней смысл?

    Поскольку темнота не отзывалась, а лишь осторожно пробовала с разных сторон - эй, ты не умер? Не ослабел? - Валлентайн кое-как накопил сил. И отгоняя так плывущие перед невидящим взором мутно-зелёные круги, продолжил.

    -  Видишь ли… сила, власть это не цель. Это всего лишь средство. К чему, спрашиваешь? А это уже решает душа. У тебя-то её нет… - он осторошно кашлянул, сплюнул в сторону. - Короче. У меня особого выбора нет - но и у тебя другого случая не представится. Признай меня своим господином, а себя моим рабом, и я вытащу нас обоих отсюда.

    Как же нелепо осознавать, что в этой темноте разговаривали двое. Один ещё почти живой - и второй, который живым никогда не был. И если темнота ответит первому отказом или же достаточно долгое время просто помолчит… нет, о таком даже и думать не хотелось.

    Впрочем… подумать таки придётся… и даже кое-что по этому поводу предпринять…

    Стоило признать - те, кто придумали и соорудили эту темницу, были гениями. Если даже могучий бестелесный демон не сумел выбраться наверх, то хитроумию зодчих-архитекторов можно отдать должное. Хотя вполне возможно, что те были всего-навсего тюремщиками - и весь этот замок изначально и был задуман как охрана этого места заключения?

    -  У всех народов есть предания, как демоны искушали и совращали смертных, - невесело усмехнулся Валлентайн. - А каково тебе вдруг почувствовать себя искушаемым?

    Пальцы его уже давно зарылись в обломки под низом. Как можно дальше, чтобы почувствовать влажный холодок. Правда, для того пришлось чуть послабить щит восприятия - и воспрянувшая от уныния боль в своём закутке с готовностью принялась выворачивать всё тело. Ничего, потерпим пока… вот так…

    Пальцы на правой руке слушались плохо, и судя по всему, оказывались неплохо искалеченными при падении. Зато левая наконец уловила слабое даже не дуновение Силы - один лишь прохладный отголосок его. Чуть поманить, потянуть на себя… вот и всё…

    Тюрьма оказывалась надёжно защищена от любой магии. Выход вверх не смог бы преодолеть даже дракон. Но всё же, как говорил чумазый от копоти Миха по прозвищу Гоблин - на любую хитрую жэ найдётся свой хэ винтом. И когда едва не выгибающуюся от боли спину захолодило выступившей снизу водой, Валлентайн легонько засмеялся от облегчения.

    Уж плавал-то он пусть и не как рыба - но поднимающаяся вода, равнодушно относящаяся ко всяким хитроумным магическим препонам, просто поднимет его наверх.

    Простенько и в то же время изящно, как и все построения не желающего налево-направо громыхать грубой силой хитроумного чернокнижника. Ах, ну да - и этого демонюгу полоумного тоже прихватить не забыть.