Моргана сжала руку Руфи.

– Какая ты злючка, – поддразнила она ее. – Не сомневаюсь, что это одеяние обошлось ей раз в двенадцать дороже, чем оно на самом деле стоит. – Она взглянула на свой собственный наряд – простое платье из темно-синего крепа, с длинной прямой юбкой и плотным корсажем из той же ткани, которое тем не менее превосходно оттеняло ее волосы.

Руфь оглядела ее с нескрываемой завистью.

– Ты-то знаешь, что на тебе элегантно смотрится и самая дешевая одежда, – возразила она, что Моргана сочла косвенным комплиментом, но ничего не сказала. Руфь всегда говорила только то, что думала, и, если ее слова иногда и обижали слушателей, это выходило у нее ненамеренно.

Родители Руфь, мистер и миссис Деннисон, были увлечены разговором с престарелым джентльменом и дамой, очевидно, его женой, и Руфь вполголоса сообщила Моргане, что он один из секретарей посольства.

– Тут всегда так официально, – пожаловалась она, незаметно оглядывая других гостей. – Все только и говорят, что о делах или политике, а я лично уверена, что эти приемы устаиваются только затем, чтобы собрать вместе побольше мужчин. – И она покорно вздохнула.

– Ну все равно, здесь очень интересно, правда ведь? – спросила Моргана, уже полностью оправившаяся от недавнего испуга. – То есть я хочу сказать – ты ведь часто ходишь на такие светские приемы, да?

Руфь скучно посмотрела на нее.

– О боже, да, – воскликнула она. – В дипломатических кругах постоянно проходят какие-нибудь светские мероприятия. Ты здесь всего три дня, Моргана, и скоро к этому привыкнешь.

Моргана улыбнулась:

– Думаю, что к тому времени, как я привыкну, мне уже пора будет уезжать из Бразилии. Ведь я обещала отцу, что вернусь через две недели.

Руфь пожала плечами:

– Да, жаль. Ну все равно я рада, что ты смогла приехать. Все-таки если бы твой отец не отправился с лекционным туром в Калифорнию, он ни за что не отпустил бы тебя одну в такую даль.

Моргана кивнула:

– Это точно. С тех пор как мама умерла, он очень серьезно относится ко всему, что касается меня. Собственно, так я и попала в Блекенбэри. Я сильно сомневаюсь, что, пойди все по-другому, родители нашли бы средства поместить меня в такой дорогой пансион.

– Но тогда мы бы не познакомились, а это было бы, право, очень жаль, – сардонически подхватила Руфь. – Впрочем, что об этом думать, ты же здесь, а ты просто не представляешь, как прекрасно, когда есть кто-то, с кем можно поговорить. В дипломатических кругах не так много молодежи, и иногда я просто умираю от тоски, как подумаю, сколько папе еще осталось работать здесь в миссии. Как я завидую тому, что ты живешь в Англии, рядом с Лондоном. Здесь по сравнению с Англией почти нет цивилизации.

Моргана приподняла темные брови и взяла два коктейля с подноса, который официант проносил мимо них. Протягивая один бокал Руфи, она сказала:

– Да, Руфь, думаю, бразильцам не понравилось бы, услышь они, как ты отзываешься об их столице. Впрочем, мне кажется, что Рио – прекрасный город. Наверняка ты очень скучала бы по его солнцу и пляжам, если бы вернулась в Лондон. А что касается моей жизни и ее преимуществ – знаешь, это совсем не так интересно, как кажется. Ну, иногда мы, конечно, ездим в город, ходим на концерты или в театры, а иногда бывает, что отцу захочется пойти на какую-нибудь шумную вечеринку. Но мы не проводим все время на балах и приемах, как ты и твои родители. Да и вообще, Лондон мне кажется не таким уж интересным. Мне всегда больше нравилось в Фрайарс Уоррен.

Руфь кивнула, задумчиво потягивая коктейль.

– Я очень хорошо помню Фрайарс Уоррен, – улыбнулась она.