Приближенные диоптриями бинокля фигурки бойцов, перебегающие и палящие из автоматов внутрь дворов и по домам. Сзади на небольшом удалении виден БТР-«восьмидесятка». Интересно, кто же здесь ведет наступление, какая из частей федеральных сил? Почему «Янтарь» не выходит на связь? Может, он смог бы прояснить ситуацию и сориентировать меня в сложившейся обстановке. Только я подумал про пехотного майора, как связист начал дергать меня за штанину и совать мне в руки наушники с тангентой.

На связи был пункт управления разведкой. Связь была архихреновая, просто никудышная.

Кто со мной говорит, я так и не понял. Корреспондент попытался передать мне какие-то сведения, постоянно пропадая с частоты. И пока я разбирался, что к чему, заработал КПВТ боевиков. Сунув готовую к применению гранату в руки фельдшеру, я схватил гранатомет и, привстав, поймал цель в прицел. Чуть задержав дыхание, открыл рот и нажал спуск.

Б-б-ба-ах. Граната ушла и, проскользнув между деревьев, грохнула прямо в башню, разметав набросанные на нее ветки. Еще не отойдя от хлопка выстрела, я быстро присел на колено и заорал фельдшеру:

— Вторую давай, х…и рот открыл!!

Боец испуганно встал на колени и начал запихивать выстрел в ствол. Все, шпенек на гранате вошел в паз. Готово. Я снова подскочил. Еще выстрел. Еле успел упасть. В кирпичный парапет крыши застучали пулеметные и автоматные очереди. Кирпичная крошка запорошила мне глаза. Там, где стоял БТР, что-то грохнуло, и в небо пополз столб черного жирного дома. Надо отдать должное: боевики быстро сообразили, откуда был подбит их бронеобъект, и начали интенсивный обстрел дома с различных точек. Высунуться наружу и отвечать своим огнем не было никакой возможности. В кирпичный парапет прилетела пара гранатометных выстрелов. Один из участков парапета снесло. Связиста присыпало кирпичами и цементной крошкой. Он привстал на колени и начал бешено махать головой, держась за уши. Наверняка контузило. Надо смываться с этой крыши, иначе нас тут закидают гранатами из подствольников и добьют из одноразовых «Мух». Ползком, схватив за ремень радиостанцию и напялив на себя наушники, я подобрался к выходу и сполз на лестницу. Бросив радиостанцию подоспевшему Паше, я снова выбрался на крышу — помогать фельдшеру затащить потерявшего сознание связиста. Только мы втащили его на лестницу и отдышались, в крышу снова что-то грохнуло, и лестница под нами проломилась. Я даже рот не успел открыть, как вместе с деревянной лестницей грохнулся на второй этаж. Сверху на меня одновременно грохнулись фельдшер со связистом. В глазах закрутились звездочки, в голове неприятно загудело. Вдогонку мне на голову приземлился какой-то деревянный обломок. Чуть было не отключился, однако сдержался и потихоньку начал приходить в себя. На спину больно давило чье-то колено. Пришлось, перекрикивая грохот и шум взрывов, обматерить бойцов, взгромоздившихся на мою многострадальную спину. Подскочивший Паша раскидал обломки лестницы и помог всем троим перебраться в комнату. Связиста положили в уголок. У меня носом пошла кровь, и пришлось утереться рукавом горки.