Баки возилась со своей рамой, на которую наносила узор. Зоув вообще ничего не делал. Брат и сестра прожили бок о бок много лет и научились легко понимать друг друга. Их коричневые лица были насторожены и в то же время спокойны. Девочки сидели у их ног, не смея нарушить тишину. У Парт был красновато-коричневый цвет кожи и пышные блестящие длинные черные волосы. Из одежды на ней ничего не было, кроме свободных серебристых штанов. Кретьян была чуть постарше, смуглая и хрупкая. Красная повязка прикрывала ее пустые глазницы и удерживала на затылке пышные волосы. Как и у матери, на ней была туника из искусно сотканной материи. Было жарко. Летний полдень буйствовал в саду под балконом и дальше в холмистых полях Поляны. Со всех сторон их окружал лес — с одной стороны он так близко подходил к дому, что отбрасывал тень своих ветвей на стену дома. С других сторон он был так далеко, что казался окутанным голубоватой дымкой.

Все четверо сидели молча. Все вместе и порознь, связанные друг с другом чем-то большим, чем слова.

— Янтарные бусы продолжают скатываться неизвестно куда, — сказала Баки.

Она улыбнулась и отставила свою работу с пересекавшимися алмазными струнами.

— Все твои бусы попадают куда-то в Простор, — сказал ее брат. — Это все подавляемый тобой мистицизм. Ты кончишь так же, как наша мать, со своей способностью видеть узоры в пустой рамке.

— Подавляемая чепуха? — Баки скривилась. — Я никогда ничего не подавляла в себе за всю жизнь.

— Кретьян, — обратился Зоув к племяннице. — У него шевельнулись веки. Он, наверное, сейчас в фазе сновидения.

Слепая девушка подошла к ложу.

Она вытянула руки, и Зоув нежно положил их на лоб незнакомца. Все начали прислушиваться. Но слышать могла только Кретьян.

Через некоторое время она подняла склоненную голову.

— Ничего, — сказала она как-то настороженно.

— Совсем ничего?

— Сплошной беспорядок. У него нет разума.

— Кретьян, дай-ка я расскажу тебе, как он выглядит. Ноги у него когда-то ходили, руки натруженные. Сон и лекарство смягчили сейчас его лицо, но только работающий мозг смог бы быть причиной всех этих морщин.

— Как он выглядел, когда не спал?

— Он был напуган, — сказала Парт, — и смущен.

— Он, возможно, какой-нибудь пришелец, — предположил Зоув, — не землянин… Хотя, как это могло случиться в наше время? Но, может быть, он думает иначе, чем мы. Попробуй-ка еще разок, дочка, пока он еще видит сны.

— Я попробую, дядя. Но я совершенно не ощушаю наличия разума, хоть каких-нибудь чувств или следов мысли. У детей может быть напуганное сознание, но здесь все намного хуже, — тьма и какая-то непонятная мне путаница.

— Что ж, тогда не нужно, — спокойно заметил Зоув. — Негоже разуму оставаться там, где нет другого разума.

— Его тьма похуже моей, — возразила девушка. — Смотрите, на его руке кольцо.

Она на мгновение прикоснулась к нему из чувства жалости или как бы прося у него бессознательного извинения за то, что подслушивала его мысли.

— Да, золотое кольцо без каких-либо отметин или украшений. Это единственное, что было на нем. И разум у него раздет так же догола, как и его тело. И вот бедный зверь выходит к нам из лесу — но кто же все-таки послал его?

Все домочадцы дома Зоува, кроме маленьких детей, собрались в этот вечер в большой комнате внизу, где высокие окна были открыты навстречу ночному воздуху.