— Эй! — еще громче закричал он. — У меня ну очень срочный вопрос!

И вновь тишина.

Может, какая-то извращенная пытка? В этой комнате специально продержали несколько дней какую-то огромную мокрую собаку для того, чтобы потом пихнуть сюда его, Ваньку? И целью преступников было именно заставить парня настрадаться перед смертью?

Ванька вновь чихнул. И еще раз.

Но в таком случае, в комнате должны быть камеры. Ванька попытался приглядеться, поднося к углам светящиеся часы. Вроде пусто, ничего особенного.

Звук шагов по ту сторону стены показался парню спасительным кругом. Ну неужели? Услышали?

— Эй! — вновь подал голос Ванька, а вдруг там простой человек, способный вызвать полицию, а вовсе не злоумышленник.

— А ну тихо! Сейчас открою, — голос не показался парню дружелюбным.

Что-то защелкало. Пара секунд и часть стены отъехала назад, как в фильмах — вживую Ваньке не довелось сталкиваться с подобным механизмом. Свет, ворвавшийся в маленькую комнату резким торнадо заставил парня сощуриться.

— Выходи, — слова сопроводили тычком под ребра и Ванька шагнул на свет. Проморгался, посмотрел на злоумышленника — мужчина лет тридцати-сорока, грузный и с ожогом на пол лица.

— Кто вы? — вопрос только после показался Ваньке глупым.

— Твой надзиратель до конца жизни, — хмыкнул мужчина.

— Если до конца жизни, я вам еще успею надоесть, — Ванька огляделся. Длинный коридор с широкими лампами, прицепленными у потолка. Все та же зеленая плитка и «голый пол». Никаких окон, дверей — только в самом конце коридора виднелась лестница.

— Не переживай, тебе не так много осталось, — оскалился мужчина, щелкнув по одной из плиток. «Дверь» заехала в пазы, сливаясь со стеной. Ванька прикинул, что вдоль такого коридора может располагаться порядка десяти комнат, похожих на ту, в которой он просидел.

— Поэтому вы меня посадили в комнату, провонявшую собачатиной?

— Что ты сказал?! — мужчина внезапно обозлился и с силой толкнул Ваньку о стену, нависнув напротив. Ванька обратил внимание на то, что противник на голову выше и примерно вдвое шире. Но едва заметил, как зрачок мужчины расширяется, а радужка наполняется кровью, вздрогнул. Нет, это не человек! Это… оборотень!

— … вот такие вот дела, — я кратко рассказала суккубке, как протекала моя жизнь после ее ухода. Особенно Марина интересовалась времяпрепровождением в Меределе и о том, где можно раздобыть этих самых жуков забвения. Сообщила, что ей бы пригодились такие в работе. — А ты сама? Какими судьбами?

— Если честно, я периодически сюда захаживаю, — улыбнулась Марина. — Не знаю почему, но тут мне очень спокойно. Даже спокойнее, чем в магазине Альвины, там уж слишком бешенный ритм. А тут… — суккубка потянулась, — благодать! Самое то отдохнуть после кровопролитной работы.

Я поморщилась. Даже думать не хочу, насколько ее «работа» кровопролитна. Впрочем, сама Марина не раз говорила, что ее жертвами становятся только отбитые засранцы: маньяки, педофилы, барыги — сразу начинаешь думать о великой чистке руками суккубов. Причем последние, по идее, не должны отличаться особой добротой.

— МАРИНА! — на меня снизошло озарение. — Ты же можешь мне помочь! Очень сильно!

Я едва ли не кричала. Ешкин-кошкин, это же надо так удачно попасть! Для этого дела, конечно, мог бы и Ракх сгодиться, но его я уже давненько не видела, а Марина — отзывчивый суккуб — вот она!

— Чем? — настороженно поинтересовалась девушка, бросая на меня взгляд исподлобья.