Мы остановияись, и я потянул носом воздух.

— Старые книги. И что с того?

— Очень много старых книг. Я принюхался снова.

— Исключительно много и очень-очень старых, — сказал я наконец.

Мы пошли быстрее. За ближайшим поворотом нам открылся огромный заросший сталактитами грот. Он был полон книг и щедро залит светом многочисленных свечей. Мы определенно вышли на подступы к смайковой библиотеке.

— Нам нужно в главную пещеру, — решил Гомунколосс. Подземелья, через которые мы шли, становились все просторнее и светлее. Огоньки свечей действовали успокаивающе, обещая близость цивилизации. Но кому, как не мне, знать, что это ядро и основа империи Фистомефеля Смайка.

Наконец мы вступили в центральный грот, и при виде его у меня на глаза навернулись слезы. Библиотека Смайка! Здесь начались мои скитания. Здесь все и закончится. Но будем надеяться, дорогие друзья, если не все, то хотя бы царство террора Фистомефеля Смайка. Выглядела библиотека в точности так, как и тогда, когда я потерял сознание от контактного яда: бесчисленные шкафы и полки, выбитые в скале, сработанные из железа и дерева, громоздящиеся как колокольни. Повсюду невероятно длинные приставные лестницы. И книги… В бочках, в ящиках, в гигантских грудах. И там, вон там лежит проклятая опасная книга! Лежит раскрытая на полу в том самом месте, где я ее уронил. Смайк даже не потрудился ее убрать.

— Какое расточительство! — презрительно бросил Тень-Король. — Такие сокровища мысли в руках преступника.

— Они могли бы принадлежать тебе, — прошептал я. — Если ты пойдешь законным путем.

Я не мог отвести глаз от книжных гор и дол под землей, но вдруг недоуменно задержался взглядом на одной куче, так как мне показалось, что за ней я заметил какое-то движение. Я уже было решил, что наш приход разбудил случайно забравшиеся сюдажи-вые книги, но нет, это лишь соскользнули и с шумом упали на пол несколько самых обычных томов. Но много больше меня встревожило, что гора продолжала шевелиться.

— Гомунколосс! — прошипел я.

Он тоже заметил эту странность и не спускал глаз с горы. Одна за другой книги падали на пол, и из кучи выскочил вдруг охотник. С ног до головы он был закован в черную броню, лицо скрывал за серебряным забралом в виде черепа и вооружен был арбалетом, который сейчас нацелил на нас. Я его узнал. Это был тот самый, который грозился отрубить мне руку на черном рынке Книгорода. Следом за первой взорвалась и вторая гора, и из нее тоже выбрался охотник. У этого броня была целиком из латуни, и вооружен он был гигантским луком, в который как раз закладывал стрелу. Вдруг огромная бочка закачалась, опрокинулась, и из нее выкатился третий, также вооруженный арбалетом. Из вырубленных в скале полок, раздвигая и разбрасывая книги, вылезали все новые и новые враги… У одной стены рухнул целый шкаф, и за ним оказалось еще двое противников. Из горы рваных газет, грудой сваленных на деревянном столе, поднялся облаченный в броню воин — точь-в-точь труп из гроба.

Врагов было много больше, чем в Кожаном гроте, десятки, да что там — целая сотня. Вероятно, тут собрались все оставшиеся в катакомбах охотники за книгами.

Наконец зашуршала и развалилась гигантская стопа пожелтевших пергаментов у огромного сталактита. Поднялось солидное облако пыли, и когда она осела, пред нами предстал Ронг-Конг Кома, самый ужасный из всех охотников. Сегодня он облачился в парадные доспехи из покрытых красным лаком пластин, а от шлема, как всегда, отказался.

— Привет! — с победной ухмылкой крикнул он мне. — Сколько лет, сколько зим! А ты неплохо выглядишь! Постройнел!

Ронг-Конг Кома опустил руку на рукоять своего оружия, чудовищной помеси топора и меча, который свисал у него с широкого пояса, и подошел к деревянной балюстраде, чтобы осмотреть свое войско.