А «Катакомбы Книгорода» во всех отношениях превзошли мои ожидания. Книга была не только содержательной, но и увлекательно написанной и такого художественного уровня, какой редко встретишь в научно-популярной литературе. Уже после нескольких абзацев звуки паршивого творческого вечера превратились лишь в шорохи на заднем плане, мешающие не больше чириканья птиц. Я же следовал по пятам за Канифолием Дождесветом, величайшим охотником за книгами и героем Книгорода, и вместе с ним спустился в ужасно запутанный лабиринт, чтобы вырвать у него все удивительные тайны.

Канифолий Дождесвет, мои верные друзья, не всегда был величайшим охотником за книгами. О нет, было время, когда он даже звался иначе. Охотникам за книгами по профессии полагалось брать себе звучные псевдонимы, и с самого начала Дождесвет выделился среди них тем, что выбрал себе такой, который звучал совсем не воинственно.

I На самом деле звали его Тарон Трекко. И был он всего лишь бродягой — псовичем, которого судьба случайно забросила в Книгород. Да, да, тогда он не имел ни малейшего понятия о литературе. Однако, подобно большинству псовичей, Трекко обладал колоссальной памятью и, подобно многим своим соплеменникам, использовал этот дар, чтобы зарабатывать деньги в трактирах как кудесник арифметики: он умножал в уме стознач-ные числа и при этом жонглировал сырыми яйцами. Но когда он попал в Книгород, там как раз разразился спор между Замонийс-кой Праматематикой и Друидической Математикой, расколовший на два непримиримых лагеря все население Замонии, и потому почти каждое выступление кудесников заканчивалось массовым побоищем. В те времена достаточно было какому-нибудь псовичу просунуть морду в дверь кабачка, как хозяин швырял в: него пивной кружкой.

Тарону Трекко грозила смерть от голода, и это в городе, ки-. шевшем трактирами и туристами, только и ждущими, чтобы их развлекли. Но он довольно быстро сообразил, на чем здесь можно заработать гораздо больше денег, нежели фокусами с числами на потребу пьяницам, — а именно на редких книгах. Догадаться об этом — невелика премудрость, ведь книги здесь продавал почти каждый. Но существовала категория крайне редких экземпляров, спрос на которые всегда был очень велик. Это были книги из «Золотого списка». Книги, собранные в этот список, нельзя было 4купить ни в одном букинистическом Книгорода. Лишь изредка всплывала одна из них, и ее тут же покупал с аукциона какой-нибудь богатый коллекционер. Это были легенды, пробуждавшие в людях алчность и сравнимые разве что с гигантскими алмазами Драконгора. В этот список входила «Кровавая книга», равно как и «Демонические проклятия Нокимо Норкена» или «Справочник опасных жестов» и еще несколько сотен названий.

Особая разновидность рыцарей удачи (их называли охотниками за книгами) специализировалась на том, что выискивала эти ценности в лабиринте под Книгородом и выносила их на поверхность. Одни охотники работали по найму на коллекционеров или книготорговцев, другие вынюхивали на свой страх и риск. Вознаграждение, предлагаемое за книгу из «Золотого списка», было столь астрономически высоким, что один-единственный найденный экземпляр мог обеспечить охотника до конца жизни.

Это была опасная профессия, самая опасная во всем Книгоро-де. Возможно, вам, мои отважные друзья, представляется, что поиски пропавшей книги — довольно скучный способ провести свободный выходной, но здесь, в недрах этого таинственного города, они были связаны с риском большим, нежели охота на хрустального скорпиона в стеклянных гротах Демоновой Устрицы. Ведь катакомбы Книгорода кишели опасностями особого рода.

Лабиринтам приписывали связь с Потусторонним миром, этими таинственными владениями Зла, которые предположительно раскинулись подо всей Замонией. Но ужасы, притаившиеся в темноте под городом, были (если верить Канифолию Дождесвету) вполне конкретными и по-настоящему страшными, чтобы пугать и без помощи бабушкиных сказок.