Он врезался в нее, но вампирша проигнорировала ожоги. Пятно мелькнуло из коридора и врезалось в вампиршу на полной скорости, полностью отняв ее от Шейна в тот момент, когда она пыталась укусить его. Оба, нападавший на Шейна и вновь прибывший, ударились о противоположную стену с глухим звуком, затем отскочив в разные стороны. Рыча друг на друга.

Оба вампира.

Майкл. Он ужасно пугал, когда был таким, как сейчас, все эти глаза и зубы, и он выглядел сильным. Клер тяжело сглотнула, и сосредоточила свое внимание на вампирше перед нею, рыжей, которая была, так же как и Клер, удивлена яростным появлением Майкла… но быстро от этого оправилась. Вампирша бросилась на нее, но удалось немного, поскольку ее голова сильно рванула назад с каким-то забавным скрипучим звуком. За ее спиной стояла Ева, обеими руками вцепившись вампирше в волосы.

— Это мой друг, ты, сука! — Сказала Ева, и — когда она была уверена, что Клер уже готова — пихнула вампиршу на нее, потеряв равновесие. Прям на острие покрытого серебром, заточенного кола Клер.

Вампирша вскрикнула, и на секунду ее глаза встретились с Клер, и Клер почувствовала что-то ужасное — вину. В тех чужих глазах был ужас, и боль, и удивление… и потом вампирша упала вниз на ноги, утягивая за собой кол. Вампирская девочка была чьей-то дочерью однажды.

Чьей-то сестрой. Может быть, даже чьей-то подругой. Может быть, она и не просила, чтобы быть тем, чем она была сейчас. Клер почувствовал себя плохо, и ей хотелось плакать, но на это не было времени, потому что Шейн уже подбежа к ней и притянул к себе.

— Ева? — Спросил он. — Ты в порядке?

Клер повернула голову, чтобы посмотреть на подругу. Ева не выглядела хорошо. Ее готический макияж был в беспорядке, тушь размазалась и бежала густыми, неровными потоками вниз по ее лицу; ее платье было порвано на плече, и у нее были длинные, красные царапины на одной руке, которые все еще кровоточили. Но именно ее глаза сказали Клер насколько она была не в порядке. Они были широко раскрыты и полны страдания. Даже не зная, почему, Клер отпустила Шейна и обняла Еву, которая обняла ее спину так сильно, что стало больно. Ева пыталась не плакать, от чего немного задыхалась икая.

— Теперь ты в порядке, — прошептала Клер ей на ухо. — Мы пришли так быстро, как только могли.

Ева кивнула и попыталась улыбнуться.

— Наверное, я не могу сказать, что ты в проигрыше, по крайней мере, всю последующую неделю. — Ее голос звучал странно и глухо, но она сморгнула слезы. — Спасибо. — Она поцеловала ее в щеку, потом Шейна. Шейн отступил, прочищая горло.

— О, не будь таким мальчиком со мной.

— Майки! — Шейн закричал. — Тебе лучше закончить это! Твоя подруга пыталась поцеловать…

Он не договорил, потому что вдруг бой уже закончился…

… и Майкл проиграл.

Это произошло так быстро, у Клер едва было время, чтобы осмыслить это, но в одну секунду два вампира были в тумане движения, а в следующую, Майкл уже лежал на земле, помятый, как сломанная игрушка.

Другой вампир усмехнулся с ее резкими, острыми зубами, поблескивающими на свету, и слизнула кровь с ее губ. Глаза у нее были блестящие и безумные, и краснее, чем кровь. Она откинула обмякшее тело Майкла с дороги и пошла на них, делая эти ужасающие прыгучие паучьи штуки снова.

Внезапно, повеяло холодом, всё еще стоя перед ними, белая рука протянулась, схватила вампира в воздухе, и бросила ее вниз на пол.

Амелия.

Основатель Морганвилля прибыла, и она сделала это с присущей ей силой; когда Клер оглянулась, она увидела, по меньшей мере, дюжину вампиров, выглядящих действительно очень опасно, в том числе Оливера и ряд других, кого она знала в лицо.