Его попытки прорваться в Стеклянный Дом, наконец, прекратились. Клер попятилась, пока не наткнулась на диван, все еще глядя на пустую стену.

— Эй, дом? — позвонила она. — Мы должны держать Мирнина снаружи. Это важно.

В Стеклянном Доме была какая-то странная сущность — ничего, что она могла бы определить точно, но иногда она просила его помочь, и иногда он даже слушал. Прямо сейчас она почувствовала прилив тепла, некий поток энергии, прошедший через нее в сторону портала, запечатывая его.

Психическая блокировка была поставлена лучше, чем она могла бы сделать это сама.

— Спасибо, — сказала она. Она хотела свалиться, но вместо этого она оглянулась на Майкла и Шейна.

Шейн лежал на диване. Майкл по-прежнему стоял, но его рубашка была порвана, и она увидела бледные линии шрамов все еще заживающих.

У Шейна была разбита голова, и он все еще выглядел одурманенным.

— Верно, — пробормотал он. — Надеюсь, что кто-то вспомнил о лестнице. Это была хорошая лестница.

Ее колени вдруг задрожали, и ей пришлось сесть, быстро. Это было смешно, и совсем даже не смешно.

Это было ужасно.

Что сказала Ханна о восстановлении вампира из закусочной? Ничего. Лучшее, что мы можем сказать, что она никогда не поправится. И Оливер был вынужден убить еще одного вампира, который свихнулся лишь прошлой ночью. Мирнин был прежним Мирнином.

Сумасшедшим Мирнином, тем самым, каким он был в его худшие дни, прежде чем он убил Аду и положил ее мозг в машину. Он был жестоким. И он был сумасшедшим. Он вовсе не был человеком, которого она знала. И теперь он знал, что было после.

— Мы должны вернуть его обратно, — сказала Клер вслух, чувствуя себя больной и испуганной. — Мы должны.

Потому что она заботилась о нем… но также потому, что Мирнин был единственным, кто знал пароль для остановки машины.

Она попыталась дозвониться до Амелии, но попала на голосовую почту. Она оставила сообщение с просьбой отправить кого-нибудь к Мирнину, чтобы задержать его — больше одного, желательно с оружием. Клер обещала попытаться остановить машину утром, когда лаборатория Мирнина была свободна. Если она не сможет взломать его пароль, она сделает именно то, что предложил Шейн — она отрубит питание. Лучше уничтожить все, чем рисковать, что это продолжится.

Прохождение обследования головы Шейна в больнице было несколько безумным, поскольку количество странных инцидентов и травм всё увеличивалось. Оказалось, что у него нет сотрясения мозга, но ему необходимо было наложить несколько стежков в его шевелюре.

Снова. Он не был слишком расстроен.

— Девушки любят интересные шрамы, — сказал он. — Правильно? Девочки? Вы со мной? — Ева подняла руку. Как и Клер. Майкл и Шейн дали друг другу «пять», но не очень сильно, потому что Шейн вздрогнул.

— По крайней мере, что бы ни происходило, не задело ни одного из нас. Это хорошо. Клер взглянула на Майкла, но он, казалось, не понимал, почему она смотрит в его сторону. Он не помнил. Или, если бы и помнил, то приписал бы это к снам, которые видят, вероятно, большинство людей.

Ева вдруг повернула голову, и посмотрела, как кто-то ходит позади Клер.

— Ух ты, — сказала она. — Неужели, даже придя сюда, мы не можем держаться подальше от скверных личностей. Моника от тебя на шесть часов.

Клер оглянулась. Это, безусловно, была Моника, направляющаяся прямо к ним. Она была в сопровождении Джины, но без Дженнифер — обе одеты, как если бы они ожидали вечеринки, готовые сорваться в любой момент, но, как ни странно, в старомодные платья. Однако, было что-то странное в том, как Моника двигалась. Это выглядело менее грациозно, чем Клер привыкла, почти неловко.