Уговорила Диму прогуляться по Гостевому центру и там обошла все магазины. В гостевой дом вернулась перевоплощённой: в жёлтом камизе с растительными узорами и синем шельваре с красными завязками на икрах. Теперь, несмотря на страх перед надвигавшейся вечерней вылазкой, она пребывала в отличном настроении.

В номере Аня не могла отойти от зеркала, осматривала себя и даже сделала несколько снимков, любуясь приталенным кроем камиза, в сущности представлявшего собой тунику с высокими разрезами по бокам. Дима шутил, что сестре осталось нанести на лоб красное пятнышко бинди, обзавестись десятком цветастых браслетов и тогда уже спокойно идти на рынок – торговаться с индийцами на правах местного жителя.

– Очень смешно. – Аня скорчила гримасу Диминому отражению в зеркале, затем спросила: – Таблетку выпил?

– Нет… – признался Дима и покорно взял блистер, который Аня заблаговременно выложила на стол.

По рекомендациям врача им надлежало каждую неделю выпивать по одной противомалярийной таблетке. Узнав о предстоящей поездке в Индию, Аня первым делом пошла в клинику, куда потом затащила и брата. Вычитала, что из Индии путешественники возвращаются с гепатитом, брюшным тифом, полиомиелитом, японским энцефалитом, паротитом и россыпью других болячек, названия которых Ане показались куда более угрожающими, чем все чернобородые люди Скоробогатова вместе взятые. Она заставила брата вслед за собой привиться – стандартный набор вакцин, которые вообще то следовало ставить хотя бы за неделю до поездки, – и даже оформила им международные свидетельства, чтобы в случае чего не угодить в карантин.

Спустившийся со второго этажа Максим, конечно, заметил Анино преображение, однако никак его не прокомментировал. Прошёл мимо. Разложил на столе карту Гостевого центра, показал продуманный им маршрут.

– Пойдём по темноте.

– Почему? – удивился Дима.

– Чтобы не попасть под камеры.

– Их там нет.

– Что?

– Камер наблюдения. Их там нет. Ты хоть одну видел? Тут же город будущего, город свободы…

– Дим…

– Они принципиально ничего такого не используют! Слушай… Тут даже на ночь почти ничего не закрывают. Сам знаешь, ни полиции, ни дружинников. И при этом полное доверие. Зои сказала, тут хоть в кинотеатр можно в полночь зайти, пожалуйста, всё нараспашку…

– Зои? – Максим с подозрением посмотрел на Диму. – И про камеры она сказала?

– Да… – замявшись, кивнул Дима. Постарался тут же сменить тему, но Максим ему не позволил:

– Ты ей всё рассказал?

– Ничего я не рассказывал!

– Дим. Что ты сказал Зои? – Максим произнёс это холодно, не повышая голоса.

– Слушай, ты сам говорил, нужно как следует во всём разобраться, прежде чем лезть в офис.

– Ответь на вопрос.

– А Зои тут, знаешь, лучше нас с тобой ориентируется. И она…

– Что она?

– Зои хорошая, вот что. Ей можно довериться.

– То есть ты всё разболтал. Понятно.

Аня с сожалением посмотрела на брата.

– Ничего я не разболтал! – упрямился Дима, без трости расхаживая по комнате и припадая на левую ногу. – Просто объяснил, что их расчудесный Салли скрывает информацию, которую мы теперь решили раздобыть без его помощи. Потому что… ты ищешь отца, и это очень важно.