— Да, разумеется. — Казалось, ее сердце готово было пробить грудную клетку. — Можешь снять номер в отеле и хоть каждый день приходить, чтобы взглянуть на нее.

— И предоставить тебе возможность упрятать ее куда-нибудь подальше? Нет, так не пойдет, дорогая.

— Но я не собираюсь делать ничего подобного! — Она смотрела на него, потрясенная тем, что он мог так подумать о ней.

— Ты забыла, детка, что однажды уже сделала нечто подобное, оставив меня одного…

«Да, но только потому, что тогда я потеряла голову… Хотя мы договорились, что такого не будет». Ее сердце, ее кожа, все ее существо затрепетали от воспоминаний, которые имели привычку пробуждаться в самый неподходящий момент. Шесть долгих лет прошло с тех пор, когда она бежала на рассвете по пляжу Пенсаколы, потому что поняла, что слишком привязалась к мужчине, который так отличался от всех, с кем она сталкивалась прежде. Она честно соблюдала его правило наслаждаться, пока они вдвоем, забыв об обязательствах. Но, проводя день за днем в его компании, она все глубже погружалась в эту привязанность, в отличие от него, и это больно ранило ее. Чтобы как-то защитить и уберечь себя, пока с ней не случилось что-нибудь непоправимое, однажды на рассвете она тихонько сбежала.

Она была в здравом уме, чтобы понять, что перед ней стоит именно тот мужчина. Несомненное сходство с плейбоем, которого она помнила, ни на минуту не вызывало сомнений, что он не остановится ни перед чем, чтобы вновь воспользоваться ее слабостью. Встретив с притворным спокойствием его взгляд, она решила, что в данном случае ложь во благо.

— Я уже говорила тебе тогда, что семейные обстоятельства срочно потребовали моего возвращения.

— Вот я и останусь здесь, чтобы какая-нибудь неожиданность снова не заставила тебя исчезнуть.

И хотя в его голосе не было ни скептицизма, ни сарказма, она ощутила насмешку и некоторую угрозу. Это были те глаза, решила она, и ей отчаянно захотелось бросить ему вызов.

Но Рокет смотрел на нее так, что она поняла — он готов пойти на все, чтобы добиться своего. И стоило не забывать о том, что убийца ее отца разгуливает на свободе, а ее брат по-прежнему скрывается неизвестно где. Поэтому если убийца решит нанести им новый визит, то присутствие мужчины в доме не помешает.

Недовольная собственным решением, но слишком уставшая, чтобы придумать что-то еще, она строго сказала:

— Я не собираюсь уезжать отсюда, пока не найдется Джаред. Хорошо, я попрошу Мэри приготовить для тебя комнату.

— Отлично. — Всем своим видом он давал понять, что не сомневался в подобном исходе дела. — Тогда, если ты снабдишь меня фотографиями, я немедленно приступлю к розыску твоего брата. — И он протянул ей руку, как бы подводя итог их разговору.

Не ответить на рукопожатие было бы невежливо, но, дотронувшись до его пальцев, Виктория поняла, что совершила ошибку. Влечение, которое она испытывала с тех пор, как впервые подняла на него глаза в баре много лет назад, никуда не исчезло. Кожу на ее руке словно обожгло огнем, едва она коснулась его грубой ладони, и нервные окончания завибрировали…

Она отдернула бы руку не раздумывая, если бы не боялась выдать себя. «Все будет хорошо, — убеждала она себя. — Если ты постараешься как следует, ты справишься с этим, а Эсме будет под надежной защитой». Виктория готова была отдать что угодно, лишь бы Эсме была в безопасности.

Тогда почему она не могла избавиться от чувства, что только что заключила сделку с дьяволом?

Джон не просто разозлился, он, можно сказать, рвал и метал.