– Мисс Макаллистер! – Он улыбнулся, слегка дотронувшись до шрама на щеке. – Какая радость!

В следующее мгновение Уитни взвесила, есть ли шанс убежать – надо сделать героический рывок мимо него и к двери. Скорее всего вероятность того, что это ей удастся, меньше, чем вероятность того, что не удастся.

Она подалась назад, все еще держа руку на верхней пуговице блузки. В маленькой ванной комнате было отчетливо слышно ее частое, неровное дыхание. Наверное, именно это заставило Ремо улыбнуться. Тогда Уитни попыталась взять себя в руки. Она столько испытала, столько трудностей и лишений перенесла, и оказывается, что все напрасно – ее загнали в угол. Она ухватилась за край раковины. Она не будет хныкать. Это она себе обещает. И не будет умолять.

Уловив движение за спиной Ремо, Уитни посмотрела туда и встретила дружелюбный идиотский взгляд Барнза. При взгляде на него ее охватил страх, примитивный, бездумный, подобно тому чувству, которое, наверное, испытывает мышь, когда кошка игриво трогает ее лапой. Инстинкт подсказал Уитни, что Барнз гораздо опаснее, чем высокий темный человек, который направляет на нее пистолет. Пришло время рисковать и время вступить в опасную игру. Она заставила свои пальцы разжаться.

– Я полагаю, вы Ремо. Быстро работаете. – И так же быстро работало ее сознание, отыскивая пути к бегству. Дуг уехал не более двадцати минут назад. Значит, она предоставлена сама себе.

Ремо надеялся, что она закричит или попытается бежать, тогда у него появится повод поставить ей несколько синяков. Его тщеславие все еще страдало из-за шрама на щеке. Но Ремо слишком боялся Димитри и не мог решиться без всякого повода оставить на ней отметку. Ремо знал, что Димитри не любит, когда ему доставляют женщин в синяках. Однако запугать – это другое дело. Он приставил ствол пистолета ей к горлу, так, чтобы тот упирался в наиболее чувствительную точку. Когда Ремо увидел, как она вздрогнула, его улыбка стала шире.

– Лорд, – коротко сказал Ремо. – Где он? Уитни только пожала плечами, потому что никогда в своей жизни еще не была так испугана. Когда она заговорила, ее голос был нарочито спокойным и холодным, хотя от страха во рту все пересохло.

– Я его убила.

Ложь вылетела у нее так легко и быстро, что Уитни сама удивилась. Подняв руку, она пальцем отвела в сторону ствол пистолета.

Ремо уставился на нее. Его интеллект был не таков, чтобы понять суть явлений, поэтому он видел в глазах Уитни высокомерие, но не замечал прячущегося за ним страха. Схватив Уитни за руку, Ремо втащил ее в спальню и грубо толкнул в кресло:

– Где Л орд?

Уитни выпрямилась в кресле и отряхнула уже превратившийся в лохмотья рукав блузки. Нельзя, чтобы он заметил, как дрожат ее пальцы. Нужно собрать всю свою волю, хитрить, лгать, но выиграть.

– Знаете, Ремо, я ожидала, что у вас больше вкуса, чем у какого-то третьеразрядного вора.

Кивком головы Ремо подал команду Барнзу. Продолжая улыбаться, он подошел к Уитни, держа в руках маленький неказистый револьвер.

– Красивая, – восхитился Барнз, едва не капая слюной. – Красивая и гладкая.

– Он любит стрелять в такие места, как коленные чашечки, – сказал Ремо. – Так где же Лорд?, Уитни заставила себя не обращать внимания на пистолет, который Барнз нацелил на ее левое колено. Если она посмотрит в ту сторону, если только об этом подумает, то сразу упадет на колени и станет умолять.

– Я его убила, – повторила Уитни. – У вас есть сигареты? Я уже несколько дней не курила.

Тон ее был таким небрежно-царственным, что Ремо протянул руку за сигаретами прежде, чем осознал это. Взбешенный этим, он направил пистолет прямо между глаз Уитни.