Плотной группой всадники перевалили через гребень холма и шагом пустили коней по склону. Они остановились в десяти ярдах от девушки. Их было десять человек, и все лица были ей знакомы.

Джек Саттон среди них был наихудшим. Он был очень красив, смерть всегда была где-то рядом с ним. Он с головы до пят осмотрел ее с откровенной наглостью.

— Каждый раз, когда я вижу тебя, ты все хорошеешь, мексиканочка. Клянусь, однажды я…

— Однажды! — презрение в голосе Марии Кристины было как плеть. — Однажды ты споткнешься. — Игнорируя его, она повернулась к Бену Хиндеману: — Что вам надо?

Не было ничего неожиданного в том, что она обратилась именно к нему. Он был невысок и не так строен, как Саттон, но обладал мощной мускулатурой. Большой подбородок Хиндемана вечно был покрыт щетиной.

— Ты видела раненого человека на загнанной рыжей лошади?

— Я никого не видела. О ком вы говорите?

Саттон не отрываясь смотрел на нее. Мария Кристина знала, он хочет ее, и она нарочно, каждым движением своего тела, издевалась над ним, ненавидя за его презрение и его страсть. Она была мексиканкой и держала овец, но к нему она относилась с презрением, и это доводило его до бешенства.

— Если кого-нибудь увидишь, дай нам знать, — сказал Джек Саттон, — пошли своего младшего брата. А еще лучше… я сам вернусь… один. — Он оглядел ее фигуру, грязно ухмыльнулся: — Думаю, тебе нужен мужчина.

Она смерила его взглядом.

— Где ты видишь здесь мужчину? — спросила она полным оскорбительного презрения голосом. — Ты себя имеешь в виду?

Его лицо исказилось от ярости.

— Ты, грязная!..

Он хлестнул лошадь и поскакал прямо на девушку. В ту же секунду она выхватила свой тяжелый кольт и выстрелила.

От вспышки и грохота выстрела лошадь резко дернула головой и упала, на ухе Саттона появилось красное пятно, из которого ярко-красными каплями потекла кровь.

Не меняя выражения лица, Мария Кристина продолжала целиться из кольта.

— Убирайся. В следующий раз не промахнусь.

Потрясенный Джек Саттон коснулся уха, а потом посмотрел на руку — она была вся в крови. От пережитого шока он стал бледным как смерть.

Глаза Хиндемана сверкнули, и он внимательно стал изучать Марию Кристину.

— Если бы лошадь не отшатнулась, — сказал он Саттону не без удовлетворения в голосе, — ты уже был бы мертв.

— Да, ты прав, Бен, — тихо согласился Саттон. — Она бы убила меня. Эта грязная пастушка убила бы меня.

Хиндеман развернул лошадь, остальные двинулись за ним. Джек Саттон повернулся в седле и посмотрел назад.

— Держи оружие наготове. Я вернусь.

Когда они достигли вершины холма, один из всадников поднял на прощание руку. Это было Якоб Лантц.

Мария Кристина из кармана достала патрон и перезарядила кольт. Если Лантц идет по следу этого человека, дело плохо. Это был пожилой сутулый человек. Про него говорили, что он больше похож на ищейку, чем на человека, и все считали его очень странным. Он никогда не мылся и постоянно рыскал среди холмов как бродячий кот.

Что мог натворить тот человек? Чтобы они начали охотиться за ним, он должен был убить кого-то из Саттонов. Дважды за это утро всадники останавливались у источника, и из разговоров она узнала, что они тщательно прочесывают каньоны.