— Перерыв на обед! — раздался голос за моей спиной. Заскрипели дверные петли. Открыли мою камеру. А я и забыл, что я в камере!

— Любимая! — пробормотал я. Ее губы были так близко!

Вдали послышался рев.

— О нет! — воскликнула она. — Это мой суженый, которого заколдовали и превратили в самого страшного огнедышащего дракона во всем королевстве! Он поклялся, что если я поцелую кого-нибудь до…

— Слюнки текут! — рявкнул тролль, схватил меня за руку и оторвал от любимой.

— Ч-чего? Где? — бессвязно пробормотал я, когда передо мной появилась безобразная рожа Урфа. Кажется, я никак не мог проснуться. И почему они не выключат эту громкую музыку? — Где я?

— Очень сожалею, что вырвал тебя из объятий прекрасной дамы! — издевательски усмехнулся демон Урф. — Ничего, у тебя еще много будет таких возможностей, поверь мне! А пока пора перекусить. Надо, знаешь ли, поддерживать силы!

Тролли подтащили меня к столу, накрытому на одного. Передо мной на тарелке лежали два кусочка черствого хлеба и между ними — щедрая порция навоза.

— Вот и твой первый слизьбургер! — провозгласил Урф. — Точнее сказать, навозбургер!

Они полагают, что я буду это есть? Ну, это уж слишком! Никакая Голоадия не заставит Вунтвора Ученика Волшебника есть… В общем, я изо всех сил старался вырваться из лап тролля. Тот равнодушно взвалил меня к себе на плечо и понес к отвратительному блюду. У меня из кармана вывалились клочок пергамента и маленькая красная карточка, которую тролль тут же подобрал.

— Слюнки не текут! — вдруг завопил он в ужасе.

— Дай-ка сюда! — велел Урф, и тролль сразу же кинул ему карточку, как будто она жгла ему. пальцы.

— Как ты… — От гнева Урф не мог подобрать слов. — Где ты взял… — Он замолчал, несколько секунд стоял, вперившись в карточку, потом перевел злобный взгляд на меня и заорал: — Убирайся вон!

Конечно! Это же очевидно! Как же я раньше не подумал! Ведь на ней же написано большими буквами:

«ОСВОБОЖДЕНИЕ ИЗ ТЮРЬМЫ».

Дверь камеры сама открылась. Они меня отпускают. Я не стал выяснять, что да как, и не заставил долго себя упрашивать. В коридоре все еще слышались крики несчастного драматурга:

— Не надо на бис! Только не на бис! Сердце мое сжалось от сострадания, но через несколько мгновений я уже забыл о бедной измученной душе. То ли волею случая, то ли благодаря предусмотрительности учителя я спасся от верного безумия. Мне дали еще один шанс найти Нори и спасти Вушту!

— Слюнки текут! — вопили мне вслед тролли. Они что, преследуют меня? Совсем близко раздался мерзопакостный голос Урфа:

— Разумеется, ничто не помешает нам посадить тебя снова! — И он захохотал дьявольским смехом. — Только на карточку больше не надейся! — Явственно раздался звук разрываемого картона. Значит, он разорвал спасительную красную карточку. Огромные псы бешено лаяли мне вслед. Ворота приоткрылись ровно настолько, чтобы я мог проскользнуть между створками.

— Слюнки текут! — бесновались тролли, следуя за мной по пятам.

Итак, свобода! Но в спину мне дышали мерзкие тролли. И, собрав остаток сил, я побежал по губчатому зеленому мху.

— Слюнки текут, — шепнул тролль в самое ухо. Свобода! Но долго ли она продлится? Я должен бежать — ради учителя, ради Вушты, ради моей возлюбленной. Я бежал и кричал:

— Нори!

И мне ответили.