|
Как они узнали? – Нож исчезает, но его место тут же занимает рука, твердая, как металл. Он так крепко сжимает мне горло, что я едва могу вздохнуть. – Где остальные? – Он усиливает хватку. – Я одна! – хриплю я. Нельзя, чтобы он нашел Джей ми. Что Джейми будет делать без меня? Джейми хочет есть! Я бью его локтем в живот – как больно! Пресс у него железный, совсем как руки. Странно. Такие мышцы бывают у работяг и качков, а среди паразитов ни тех, ни других не наблюдается. А ему хоть бы хны, даже дыхание не сбилось. В отчаянии со всей силы бью пяткой по ноге. Удар застает его врасплох, и он теряет равновесие. Я вырываюсь, но он успевает схватить мой мешок, и снова притягивает меня к себе. Его рука опять сдавливает мне горло. – Что то больно шустрая для этих миролюбивых паразитов… Его слова – бессмыслица. Я считала, они все одинаковые, но, оказывается, есть среди них и психи. Я извиваюсь и царапаюсь – как бы высвободиться? Вонзаю ногти в его руку, но хватка на шее становится лишь крепче. – Я убью тебя, я не шучу. Будешь знать, как воровать тела. – Давай, ну… Он вдруг охает, и я гадаю, не задела ли его снова. Новых синяков у меня вроде нет… Он отпускает руку и хватает меня за волосы. Ах, вот в чем дело: собирается перерезать мне горло! Я напрягаюсь и жду. Вот вот опустится нож. Но рука ослабляет хватку, и его пальцы, шершавые и теплые, начинают нащупывать что то на моей шее, сзади. – Невозможно, – выдыхает он. Что то с глухим стуком падает на пол. Он выронил нож? Я пытаюсь придумать, как бы его поднять. Может, упасть? Рука на моей шее слишком расслаблена, он меня не удержит. Я слышала, где примерно приземлился нож. Вдруг он резко меня разворачивает. Что то щелкает, и свет ударяет мне в левый глаз. Я охаю и пытаюсь уклониться. Его правая рука покрепче захватывает мои волосы. Свет перепрыгивает к правому глазу. – Не верю, – шепчет он, – ты человек… Ладони обхватывают мое лицо, я пытаюсь освободиться, но его губы крепко прижимаются к моим. На долю секунды я застываю. Меня еще в жизни никто не целовал. Не таким поцелуем. Родители лишь чмокали в щеки и лоб, когда то давно. Я думала, что уже никогда этого не почувствую. Не уверена, правда, что успеваю почувствовать поцелуй – слишком много паники, ужаса, адреналина. Я резко вскидываю колено. Он хрипит, согнувшись, и я вырываюсь. Наверное, он ждет, что я побегу к входной двери, поэтому я ныряю ему под руку и бросаюсь к открытому черному входу. Я смогу обогнать его – даже с моим грузом. У меня есть фора, он все еще стонет от боли. Я знаю, куда бегу, – если не оставить следов, в темноте ему меня не найти. Я не уронила ничего из еды, и это хорошо. Жаль только, батончики пропали. – Подожди! – кричит он. «Заткнись!» – думаю я, но молчу. Он бежит за мной. Его голос все ближе и ближе: – Я не один из них! «Такя и поверила!» Я ускоряюсь, не отрывая взгляд от дороги. Папа раньше говорил, что я бегаю, как гепард. Когда то давно, еще до конца света, я была самой быстрой в команде, чемпионкой штата по легкой атлетике. – Послушай! – кричит он изо всех сил. – Смотри! Я докажу. Остановись, посмотри на меня! «Это вряд ли». Я скатываюсь в овраг и мчусь через кустарник. – Я не знал, что кто то еще остался! Пожалуйста, мне надо с тобой поговорить! – Его голос раздается совсем рядом. – Прости, что поцеловал тебя! Это было глупо! Просто я так долго был один! – Заткнись, – я произношу негромко, но знаю, что он слышит. |
