— До этого допер даже Ник Бос! Ставлю губки против пончиков. Ник проводил вечера в… Ш-ш-ш!

Распахнув дверь, Эрик Квизенберри захлопал глазами, увидев в своем кресле Джонни.

— Мистер Квизенберри, я звонил по телефону, — объяснил он, мило улыбаясь. — Вы не возражаете?..

— Нет, конечно нет, — ответил Квизенберри. — Ну, с тем делом я разобрался.

— Копов вызвали?

— Нет, поговорил с забастовщиками. Откровенно рассказал о своем положении — у меня всего шесть месяцев, чтобы наладить производство и добиться прибыли. Кажется, им понравился ход моих мыслей, и они вернулись к работе.

— Так ведь это прекрасно, мистер Квизенберри!

Эрик покраснел от удовольствия.

— Если бы отец допустил меня к управлению раньше, мы бы не оказались в такой яме, как сейчас.

Джонни набрал в грудь воздуху:

— Мистер Квизенберри, а вам когда-либо приходило в голову, что дела вашего отца не были так плохи, как он утверждал?

— Что вы имеете в виду? Я видел завещание. Ничего не осталось. Даже коллекцию часов перед смертью заложил… Не скрою, для меня это был шок. Всегда считалось, что наш завод — успешное предприятие.

— Может, так оно и есть! Не мог ваш отец перевести все активы в наличность и…

— Наличность? — Эрик, прервав Джонни, усмехнулся. — Ну и где же она?

— Может, спрятана? — Джонни пожал плечами.

— Знаете… — Эрик задумался. — В том, что вы сказали, возможно, что-то есть. Однажды Бонита высказала такое предположение — перед тем, как отец умер. Мол, он меня некоторым образом испытывает. Но потом он умер, и его поверенный, мистер Уолш, вскрыл завещание. Все оказалось в точности так, как отец и говорил.

— Приходило ли вам когда-либо в голову, мистер Квизенберри, — медленно произнес Джонни, — что вся кутерьма с «Говорящими часами» может иметь к банкротству прямое отношение? Зачем кому-то убивать вашего сына Тома вдали от дома, в Миннесоте? Чтобы забрать «Говорящие часы»?

— Так ведь их и не забрали! Я… в общем, подозревали вас и вашего друга…

— Было такое дело! Но вспомните: в Миннесоте вам сказали, что с Томом в камере сидят трое. Мы с Сэмом и еще один — бродяга. Так вот… всего час назад мы видели его здесь, в Нью-Йорке.

— Вы… уверены?

— На все сто. Он следил за нами… Поняв, что мы его узнали, он повернулся и побежал. Мы гнались за ним, но он мчался слишком быстро. И убежал.

— Бродяга! — воскликнул Эрик Квизенберри. — Когда хотят… словом, свалить что-либо на какого-то бродягу — легче легкого. Не обижайтесь, я хотел сказать — никогда не верил и не верю таким историям.

— На сей раз это правда. Мистер Квизенберри, открою вам еще одну правду. Относительно «Говорящих часов». Николас Бос дал за них мисс Раск сорок тысяч долларов. Я справлялся у часовщика с Лексингтон-авеню, признанного авторитета по часам. Он утверждает, что «Говорящим часам» красная цена — пять тысяч долларов.

Квизенберри внимательно посмотрел на него.

— Но я сам слышал, как Бос предлагал отцу пятьдесят тысяч долларов!

— Мне кажется, Бос уже тогда догадывался, что ваш отец тайно собирает деньги в кубышку. Возможно, он понял это уже тогда, когда дал ему полмиллиона за коллекцию.

— Очень похоже на отца. Доверять посторонним больше, чем членам семьи.