После создания ускоренного обучения он начал тренироваться как проклятый. Увидев шанс если не занять место среди Суворовых, то по крайней мере попасть в их гвардию или в имперский охранный полк. Пахал с утра до поздней ночи, а уж когда нам выдали резонансные доспехи – и вовсе стал вылезать только во время еды и сна. И подобное упорство ужа начало приносить плоды.

Остальные парни старались не отставать, хотя нам, не инициированным, пришлось предельно тяжело. Ладно я, благодаря накачке праной организма я не только быстрее прогрессировал, но и легче справлялся с тяжелыми ежедневными заданиями. Да и рос я не по дням, а по часам, уже перегнав в плечах почти всех наших, кроме разве что самого Тарана и нескольких других третьекурсников.

Девушки, в частности Жарская, тоже не сидели без дела. Снайперские навыки и вождение шагающей техники у них чередовались с рукопашным боем и оттачиванием своих женских чар на слабой мужской половине. При этом делали они это так что со стороны распорядка училища было почти невозможно придраться.

Ну мало ли, нечаянно открыли в палатке окно вечером, когда снаружи темно и даже небольшой лампы хватает чтобы хорошо подсветить мелькнувшую обнажённую фигуру. Бывает. Случайность. А то что это совпало с моментом возвращения мужского коллектива с ужина – так действительно «совпало».

Хорошо хоть у нас народ в обмороки от оттока крови к нижней головке не падает. Но «Дашу Кулчкову» пользовали почти все в палатке. Мне, понятно, в этом нужды не было, да и многие десятники уже нашли себе половинки как внутри училища, так и на стороне, но одинокое большинство преобладало, а ведьмы этим успешно пользовались.

Я подшучивал над парнями, добровольно, ради одной надежды на взаимность, выполняющими женские «наряды», но винить их ни в чем не мог. Тем более что мне со своей Ведьмой повезло. Ангелина тоже не стояла на месте, после каждой длительной близости показывая существенный прогресс. Пусть и не такой как у меня, но тоже шагая семимильными шагами.

Единственное на что не хватало времени в промежутках между военными играми – это групповой медитации. Но тут каждому приходилось выкручиваться самостоятельно. Я, например, на протяжении двух часов после отбоя, просто лежал пластом, стараясь выправить все повреждения организма и скоординировать течение энергии в меридианах. Медленная и кропотливая работа, не терпящая спешки.

– Ну что, парни, готовы к самой тяжелой схватке полугодия? – со смешком спросил я утром. Настроение было не то, чтобы сильно хорошим, но и не отвратительным. К схватке мы готовились давно, с первого дня военных игр. И теперь оставалось только показать себя и все наработки. Вот только когда мы вышли на полигон, нашему удивлению не было предела. Рядом с ротой Герба стояли его вчерашние противники, дворянские дети под предводительством младшего княжича Долгорукого.

– Согласно распоряжению временного председателя попечительского совета, заместителя председателя Петроградского дворянского собрания, его светлости Василия Михайловича Долгорукого, в сегодняшний поединок будет введено изменение. – громко проговорил неизвестно откуда взявшийся Константин Меньшиков. – Как понесшая минимальные потери, рота 1У, кадетов ускоренного факультета, в начале сойдется в схватке с ротой князя Долгорукого, а позднее с ротой 3У, под предводительством Геннадия Белякова. Начинайте подготовку!

– Стройся! Ротные, подойдите ко мне! – приказал Василий.

– Это такой справедливости ты хотел? – спросил я, шепотом, когда мы вместе с Геной шли к трибуне.

– Не выдумывай, я сам первый раз об этом слышу. – зло ответил Герб. – Что мне в чести раздавить таких сопляков как вы?

– Ваше благородие. – козырнул я, оказавшись перед Строгоновым.