— Я в этом уверена, — заверила Ким. — Вот и все, о чем я хотела с вами поговорить. Простите еще раз, что побеспокоила.

— Ничего страшного, — ответил за всех Эдвард. Он проводил ее до выхода. — Ты тоже будь осторожна, — напутствовал он ее. — И следи за Шебой.

Проводив Ким, Эдвард вернулся к своим сотрудникам. Он по очереди посмотрел им в глаза, вид у всех был крайне озабоченный.

— Погибший человек все меняет, — произнесла Глория.

— Я согласна, — поддержала ее Элеонор. Несколько минут стояла напряженная тишина. Все обдумывали сложившееся положение. Наконец заговорил Дэвид:

— Думаю, мы столкнулись с фактами, которые заставляют нас предположить, что за некоторые происшествия в округе несем ответственность мы.

— Я все-таки думаю, сама эта идея совершенно абсурдна, — возразил Эдвард. — Она не выдерживает разумной критики.

— А как тогда объяснить то, что произошло с моей рубашкой? — спросил Курт. Он достал из шкафа футболку, которую засунул туда, когда неожиданно появилась Ким.

Рубашка была разорвана и покрыта пятнами. — Я сделал анализ пятен, — сообщил Курт. — Это кровь.

— Но это же твоя кровь, — проговорил Эдвард.

— Правильно, но все же, — настаивал Курт, — как это произошло? Я хочу сказать, что ничего не помню.

— Очень трудно также объяснить, откуда у нас на теле появляются порезы, ссадины и синяки, которые мы обнаруживаем, просыпаясь по утрам, — добавил Франсуа. — У меня в спальне весь пол усеян какими-то палками, сучьями и листьями.

— Видимо, мы сомнамбулы или кто-то в этом роде, — заключил Дэвид. — Я понимаю, что нам не хочется признаваться в этом даже самим себе.

— Ну, положим, я не сомнамбула, — заявил Эдвард. Он гневно взглянул на своих собеседников. — Я не вполне уверен, что это не изощренная шутка кого-то из вас. После того, что вы тут вытворяли…

— Это не шутка, — возразил Курт, сворачивая свою рваную рубашку.

— Мы не наблюдали ничего подобного у экспериментальных животных, получающих препарат. Мы даже не могли предположить по их поведению, что возможна такая сомнамбулическая реакция, — воинственно заявил Эдвард. — Все, что вы говорите, не имеет научного смысла. Должны были быть какие-то признаки. Именно для этого и выполняются опыты на животных.

— Я согласна, — поддержала его Элеонор. — Я не нахожу в своей комнате никакой грязи, и на мне нет порезов, ссадин или синяков.

— Я не страдаю галлюцинациями, однако у меня на теле есть и ссадины, и порезы, — сказал Дэвид. Он поднял руки и показал повреждения на коже кистей. — Курт правильно говорит, это не шутки.

— У меня тоже нет порезов, но я каждое утро просыпаюсь с грязными руками, — подлила масла в огонь Глория. — А что творится с моими ногтями! Они все поломаны.

— Что-то здесь не так, несмотря на благоприятные результаты опытов на животных, — настаивал Дэвид. — Я понимаю, что никто не захочет признать очевидное, но я смогу! Это результат приема «ультра».

На щеках Эдварда обозначились желваки, руки сжались в кулаки.

— Мне самому потребовалось целых два дня, чтобы признаться себе, что со мной происходит что-то неладное, — продолжил Дэвид. — Но теперь мне совершенно ясно: по ночам я гуляю по улице, а утром ничего об этом не помню.