– И правильно сделает, – добавил Карпыч. – Не то это место, куда стоит соваться не то что из интереса, но и по делу.

Полностью согласен. Я вот разок побывал, больше не хочу.

– Выходит, что Полоз этот вам приказывать может, дядя Ермолай? – задал я вопрос, который в данный момент меня в свете услышанного интересовал более всего. – Раз он заместитель вашего создателя?

– Приказывать, парень, мне никто не может, – негромко, но очень веско изрек леший. – Я сам себе хозяин. Себе и своему лесу. Мой он с того момента, как мне его родитель передал, и навеки. А вот попросить – может. И если я ту просьбу сочту разумной да возможной, то ее выполню.

Интересно, а если эта рептилия попросит меня деревом трухлявым пришибить при случае, то какая это просьба будет? Разумная и возможная или же нет? Что перевесит в голове дяди Ермолая в тот момент – желание уважить заместителя его создателя или относительно неплохое отношение ко мне?

Нет у меня ответа на этот вопрос. Зато появилось четкое ощущение того, что я, похоже, нашел еще одну серьезную проблему на свою голову. И еще осознал то, что Лозовка теперь, пожалуй, лишается статуса условно безопасного места. Ясно же, что раньше или позже правда выползет наружу. Я засветился в Нави, и то, когда Великий Полоз доберется до понимания того, кто заглянул к нему в гости, – это только вопрос времени. Да, лица моего он, может, и не видел, но сложить два и два сможет. Он знает, что я ведьмак, а уж выяснить, кто из нашей братии может заглянуть в те пропащие места, не так и сложно. Ясно же, что ни охранители воды, ни специалисты по посевам в заповедные края не наведаются, на такое способен лишь Ходящий близ Смерти. Ну а кроме меня, специалистов такого узкого профиля в столице просто нет.

Если до такого дойдет, плохи мои дела. Тогда я в Лозовке, как в осаде, сидеть стану, в лес то не сунешься. Нет, выбраться выберусь, меня или ребята из отдела вывезут, или я вообще Носову позвоню и попрошу вертолет прислать. У него же наверняка есть вертолет, верно?

Только мне как то не нравится такой расклад. Я уже начал считать Лозовку своим домом. Настоящим домом, местом, где мне на самом деле хорошо и спокойно. И не желаю его терять из за какого то фольклорного звероящера.

– Мы, Лесные Хозяева, к нему тоже по разному относимся, – словно прочитав мои мысли, произнес дядя Ермолай. – Фома, что мне весточку прислал, Полоза сильно жалует, тот лет триста назад помог его папаше крепко. Царь тогдашний, видишь ли, сильно воевать любил и под это дело леса вырубал страсть как. То ли корабли строил, то ли дорогу через болота мостил, то ли еще чего – уж и не помню. Вот лес родителя Фомы под топор и пустили, чуть вовсе не извели. А Полоз, который тогда в Явь еще частенько лазал, этих лиходеев шуганул, да так, что те дубравы после еще лет сто все седьмой дорогой обходили, даже крестьяне тамошние. Добро наше племя крепко помнит, вот он и рад расстараться. А мне вот до него, Полоза, дела особого нету.

– Мне тоже, – добавил Карпыч. – Берегиню любую – ту да, уважу, много добра от них вода видела. А Полоз пущай мимо ползет.

– А ты чего так скукожился? – проницательно блеснул глазами леший. – Ночь то вроде не холодная? Или о чем плохом подумалось?

– Если совсем честно, то да, – шмыгнул носом я. – Не ровен час, не повезет мне, и с этим Полозом придется схлестнуться. Ну вдруг? Ведь тогда, возможно, вам выбор придется делать – его пожелание или моя жизнь.

Старички дружно расхохотались.

– Ты чего о себе выдумал, паря? – вытирая слезинку, выкатившуюся из краешка глаза, спросил Карпыч. – Где ты, где Полоз?

– И то верно, – поддержал его приятель.