Но у этого вида магии имелся серьезный недостаток. Владеющие им полагались на свое волшебство, а не на мастерство. Множество эффектных наворотов без какой-либо солидной реальной основы. Результатом всегда было разочарование. Что поделаешь, жизнь жестока. Годам к двадцати пяти я хорошо усвоила этот урок.

Мечтай о малом.

Я открыла глаза, улыбаясь:

– Спасибо за предложение, но я пас. В любом случае, как я уже сказала, мне нужно знать, куда подвезти то одеяло. Я предложила бы отправить его по почте, но цены на доставку там просто возмутительные. Кроме того, мне не хотелось бы этого делать.

Брови его сошлись на переносице, и на сей раз мне не составило труда разобраться в его эмоциях. Удивление. Замешательство.

– Женщины не говорят мне «нет», Алексис, – голос его был мягок и густ, как растопленный шоколад. – Они говорят – «пожалуйста».

У меня перехватило дыхание, и не от того, что я услышала свое имя, произнесенное этим сладким голосом. От того, что он вообще знает мое имя.

Хотя, конечно, он знает мое имя. Он ведь искал мой адрес, не так ли? И моя машина зарегистрирована вовсе не на Джейн Доу.

– Уверен, что они не пытаются на самом деле сказать: «Пожалуйста, передай мне перцовый баллончик»? – несколько раздраженно поинтересовалась я.

Восхитительный трепет и искрящая страсть, владевшие мной секунду назад, трансформировались в предостерегающую дрожь и тревогу. Пускай жест с одеялом был добрым (возможно), но назойливость и высокомерие этого типа вывели меня из себя. Он испортил мне кайф – а заодно и настроение.

Я вздохнула, вконец расстроенная:

– Это мой стул. Убирайся.

– Сядь, – он указал на место, где сидел старик.

– Тут занято, – так, может прямота поможет сдвинуть его прекрасную задницу? – Слушай, стул, на котором ты сидишь, имеет для меня особую ценность. Очень важно, чтобы ты вернул его туда, откуда взял – на место рядом с тем очень-угрюмым-ирлашкой. – По экспрессивности его лицо могло бы сейчас запросто поспорить с камнем – и немало выиграть. – Чего завис?

– В нем твоя магия, – ровно произнес незнакомец.

– Хорошее предположение. Ну, положим. Поэтому я и неравнодушна к нему.

– Это не предположение. Я ощутил ее, как только вошел в бар. Почему, думаешь, я взял именно этот стул?

Все тело мое покрылось гусиной кожей. Я застыла с открытым ртом.

Лишь чрезвычайно могущественные персоны могли ощущать магию, оставленную на предметах, таких как, например, барный стул. И эти чрезвычайно могущественные персоны обычно не относились к сексуально-магическому типу.

С чем же я столкнулась? Почему не сбежала сразу после той несостоявшейся аварии?

– Не знаю, почему ты его взял, – заявила я. – И я еще много чего не знаю. Зачем ты здесь? Зачем потащился за мной вчера? Почему озадачился разыскать меня и оставить одеяло, даже не подписавшись? Зачем вообще ты его купил? – Я подняла руку. – Не торопись. Вопросов-то много.

Сочные губы дрогнули, сложившись в полуулыбку.

– Я взял его, потому что мне нравится ощущение твоей магии. Я хочу чувствовать, как она вибрирует в тебе в тот момент, когда твои губы сомкнутся вокруг головки моего члена.

Я задохнулась. Пульсация становилась все настойчивее. В его глазах явно плясало желание.

И он так чертовски сексуален.

Я боролась, стремительно теряя контроль над реальностью.

Это магия, Алексис. Твоя страсть вызвана его магией.