|
Для этого подходили к спящему, один из озорников брал простыню за два конца у ног, другой с головы, и спавший внезапно оказывался на полу. Естественно, я чаще всех подвергался подобным экзекуциям, и моим злейшим врагом был граф Глазенап. Наконец мои вопли, очевидно, надоели Мите, он надрал уши Андрюше Глазенапу, и тот оставил меня в покое, зато с Митей мы стали близкими друзьями и, поверьте мне, Маша, никогда не ссорились. – Алексей пожал плечами. – До сих пор не пойму, какая муха его укусила? – Он мягко улыбнулся. – Митя научил меня не бояться высоты. И, когда мы отправлялись во время каникул в двухмесячное практическое плавание в пределах Маркизовой лужи, нас с ним всегда выбирали в марсовые. И с гордостью могу сказать, что равных нам по проворству и силам никого не было. Еще бы, за годы учебы в Морском корпусе мы полностью освоились с его поистине спартанскими нравами, ведь, что греха таить, за шалости нам с Митей доставалось сполна. Но мы никогда не кричали под розгами, а таких в корпусе называли молодцами, чугунами и стариками. Последнее звание было особенно почетным. И мы с Митей в числе «стариков» выполняли самые трудные работы: отдавали и крепили паруса, стоя на портах, привязанных к реям, брали рифы ... Работали мы на огромной высоте, и было лишь несколько смельчаков, которые поднимались до конца мачты. И Митя был единственным марсовым, кто добирался до клотика и становился там на колени. – Алексей вздохнул и, улыбнувшись, покачал головой. – Однажды все марсовые лежали на реях, убирали паруса, а на ноке марсореи, то есть на самом ее конце, оказался Андрюша Глазенап. Рею спустить-то спустили, но она, вероятно, не дошла до конца и осела вниз почти на четверть. Все, конечно, испугались, а Андрюшка, у которого было самое опасное место, вдруг побледнел, не удержался и заскользил вниз. Митя успел схватить его за шиворот и держал почти на весу, пока не подоспела помощь и мы не спустили бедолагу на марс. – Барон перевел дух и смущенно посмотрел на Машу. – Наверное, вам не все понятно из моего рассказа?
– Ну что вы, – улыбнулась Маша, – я прочитала много романов о морских приключениях, так что достаточно прилично разбираюсь в ваших реях, марсах, марселях и даже знаю, что бом-брамсели расположены выше, чем просто брамсели. – Поразительно, – удивленно сказал Алексей, – вот уж не думал, что найду в вашем лице не только хорошую слушательницу, но и знатока морского дела. – Знатока – это слишком громко сказано, – улыбнулась Маша. – Хотя некоторые познания в этой области у меня имеются, в основном я их почерпнула из книг. – И что бы вы хотели еще узнать о нашей учебе в Морском корпусе? – спросил барон. – Надеюсь, то, что я сейчас рассказал, было интересно и достаточно забавно? – Спасибо, Алеша. – Маша неожиданно для себя назвала жениха так, как его обычно называл Митя. – Возможно, ваш сын тоже будет моряком... – Наш сын, Машенька, – тихо поправил ее Алексей. – Да, наш сын, – Маша смущенно улыбнулась и слегка покраснела, – и если он решит стать моряком, ему, несомненно, будет легче привыкать к жизни и учебе в Морском корпусе, потому что вы научите его не бояться трудностей, и в первую очередь высоты... – Да, – улыбнулся барон, – наш сын обязательно станет моряком и не будет в числе тех слабонервных, которые не хотят добровольно идти на мачты, и их поднимают туда на веревках. Особенно эти трусы пугаются путенс-вант, которые от мачты идут к марсу первой площадки, так что надо лезть спиной вниз и держать тело на весу. А мы с Митей порой устраивали целые представления, соревнуясь, кто быстрее преодолеет эти злосчастные путенс-ванты. |
