|
Это не фильм, не книга. Все происходит на самом деле, и она боится не только за себя и Адама, но и за несчастную жертву в доме. Боится и молится, чтобы женщина оказалась жива. Шерлок и мужчины казались спокойными, готовыми к действиям. Томми сунул трубку в карман и протянул Бекке пуленепробиваемый жилет. – Самый маленький размер. Давайте помогу надеть. Помните, ни в коем случае нельзя выходить из под деревьев. Вы будете вне линии огня, но всякое может случиться. Натянув жилет, Бекка схватила «магнум» и проверила, есть ли в обойме патроны. Адам посмотрел на нее, но ничего не сказал, только знаком велел держаться позади. Сердце Бекки, казалось, вот вот разорвется. Руки тряслись. Плохо, плохо, плохо. Нужно собраться… Успокоиться. Она посмотрела на Шерлок, которая никак не могла справиться с застежкой на своем бронежилете. – Пора, – прошептал Диллон, посмотрев на часы. – Вперед, Адам. Удачи тебе. Бекка, не высовывайся зря. Адам вместе с Беккой прокрались к восточной стороне дома. Он шел медленно, бесшумно. Бекка так же тихо двигалась за ним. У последнего дерева они остановились. «Двадцать футов, – думал он, – не более двадцати футов». Он оглядел окна. Везде тонкие тюлевые занавески, но в одном окне они раздвинуты. Вероятно, это спальня. Адам повернулся к побледневшей Бекке, привлек ее к себе и тихо объяснил: – Оставайся здесь и будь начеку. Спрячься хорошенько, слышишь? Увидишь его – стреляй в голову. Ясно? – Да. Пожалуйста, береги себя. Твой жилет хорошо завязан? Грудь и спина закрыты? – Да. Он коснулся пальцем ее щеки и тут же отдернул руку. – Осторожнее. Адаму показалось, что прошло не меньше часа, прежде чем он преодолел проклятые двадцать футов. Каждый шаг отдавался громом в его ушах. Даже стрекот кузнечиков и остальные ночные звуки словно затихли. Ожидание. Все ждут, что сейчас будет. В доме по прежнему гробовая тишина. Ни стука, ни тени, ни малейшего движения. Он приник к стене, держа пистолет наготове, и осторожно заглянул в спальню, обставленную старой белой плетеной мебелью с дешевыми подушками в выцветших красных чехлах. На ночном столике горел облупленный ночник с маломощной лампочкой. Никого. Кровать застелена чересчур коротким покрывалом. Под ней пыль. Если в комнате и есть кто то, вероятно, прячется в шкафу в другом конце комнаты. Дверь плотно прикрыта. Адам взялся за оконную раму, попробовал на прочность, прислушался. Тихо. Окно не закрыто. Он медленно подтянулся, стараясь не обращать внимания на надсадный скрежет. Поскольку окно располагалось футах в пяти от земли, пришлось сунуть пистолет за пояс. Он терпеть не мог подобных вещей, особенно потому, что не раз слышал, как неосторожные агенты ухитрялись в подобном положении каким то образом нажать на курок. Один даже отстрелил себе кончик члена и навеки остался калекой. Только этого не хватало! Он перекинул ногу через подоконник, махнул Бекке, предупреждая, чтобы она не двигалась с места. Но Бекка, разумеется, не послушалась, подбежала к дому и протянула руку, чтобы Адам помог ей влезть в комнату. – Только если пообещаешь сидеть тут, пока я проверю дом. – Обещаю. Ну же, тащи! У меня плохое предчувствие, Адам. С ней что то случилось, я точно знаю. Где то среди деревьев заухала сова. Луна освещала лицо Бекки. Адам поднял ее в комнату, и она спрыгнула на пол. Он подошел к дверце встроенного шкафа, прислушался и рванул ее на себя. Никого. Он подкрался к двери спальни, стараясь держаться сбоку, медленно повернул ручку, распахнул дверь и выскользнул в коридор с пистолетом наготове. |
