Обожженный смотрел на них пустыми, невидящими глазами.

– Он слышит нас, док?

– Я не могу сказать наверняка.

Складывалось впечатление, будто Питеру казалось, что он совсем один в палатке.

– Пойдем, Рик, – смирившись, сказал Лафбери. – Мы не сможем до него достучаться. – И в последний раз обратился к Питеру: – Ты поправишься, дружище. Черт возьми, ты очень скоро вернешься в эскадрилью!

Возвращаясь в грузовике на аэродром, пилоты молчали, и вдруг Петерсон воскликнул:

– Джильберта! Кто скажет ей?

С мрачным видом Лафбери ответил:

– Полагаю, что сообщить должен я. – Он глубоко вздохнул. – Ей придется отказаться от свадебных хлопот. Питер еще долго-долго не сможет пройти между рядами в церкви.

В тот же самый день майор Лафбери в парадной форме заставлял себя подняться по каменным ступенькам дома мэра. Дверь открыла Джильберта. Увидев Лафбери, она побледнела и ухватилась за косяк, чтобы не упасть.

– Что... что случилось с Питером?

– Он жив, Джильберта, но... – Лафбери умолк, с трудом выдерживая взгляд Джильберты, в котором отразился охвативший ее ужас. – Мы можем поговорить?

Она молча кивнула. Мадам Буайе вышла из кухни, вытирая руки о фартук, и спросила:

– Что такое, Джильберта?

– Мама, это... это майор Лафбери, командир Питера. Он... ранен.

– Боже мой! – воскликнула мадам Буайе и разрыдалась.

Обняв обеих женщин, майор Лафбери повел их в гостиную. Стараясь, чтобы голос не выдал его волнения, он объяснил, что произошло, и заверил их, что Питер получит лучшую медицинскую помощь.

– В какой госпиталь его отправляют? – спросила Джильберта. – Я поеду следующим поездом в Париж. Я должна быть рядом с ним.

– Нет никакой спешки, моя дорогая, – сказал Лафбери. – Возможно, еще много дней он не будет вас узнавать.

– Тем не менее, я должна быть рядом с ним, буду держать его за руку и ждать.

– Ну, я вижу, вас не остановить. Но по крайней мере подождите денька два, пока не пройдет шок от всего случившегося, – посоветовал Лафбери.

– Майор прав, дорогая, – согласилась ее мать. – Мы поедем вместе. Тебе в ближайшее время понадобится кто-нибудь, на кого бы ты могла опереться.

Лафбери встал.

– Мне очень жаль, что я принес такое горькое известие. Когда Питер придет в себя, скажите ему, что вся эскадрилья переживает за него.

...Не пройдет и недели, как майор Лафбери погибнет в аварии, очень похожей на ту, что произошла с Питером Пайком.

Два дня спустя Джильберту с матерью встретил на парижском вокзале капитан авиационного корпуса армии.

– Я – капитан Джеймс Меллон, – представился он. – Майор Лафбери позвонил и попросил вас встретить. На улице ждет машина. Сначала поедем в отель, а после того как вы там устроитесь, я повезу вас в госпиталь навестить лейтенанта Пайка.

Джильберта поблагодарила его и спросила о Питере.

– Я, право, не могу сказать ничего определенного, мэм. Сейчас еще слишком рано что-либо говорить. – У двери их номера капитан дал Джильберте визитную карточку: – Меня можно застать по этому телефону. Просто дайте знать, когда вы будете готовы ехать в госпиталь.

– Как мы сможем когда-нибудь отблагодарить вас, капитан?

Он улыбнулся и дотронулся пальцами до своей фуражки.

– Только посмотреть на вас уже вознаграждение.

В тот же вечер они навестили Питера. Главный хирург побеседовал с Джильбертой, прежде чем проводить ее в палату, в которой, кроме кровати Питера, стояло еще восемь других.