— Эй, а виски у вас тут имеется? — нетерпеливо прервал ее Киран, заглядывая через плечо. — Золото есть? Или какая-нибудь еда?

Катриона в недоумении захлопала ресницами, отступая назад.

— У нас осталось несколько картофелин и ломоть хлеба.

— Ну а что-нибудь из обуви у вас есть? Нам зимой бывает нечем прикрыть ноги, они мерзнут, растрескиваются и кровоточат. А как насчет оружия? Чем нам воевать с англичанами, которые последние пятьдесят лет все время стараются прогнать наш народ с наших земель? — Предводитель отряда выхватил волынку из рук Катрионы и поднял над собой. — Что мы, по-твоему, должны делать с этой штукой, подружка? Задудеть врагов до смерти?

Люди Кирана оценили шутку громким хохотом. Катриона почувствовала, как что-то внутри у нее начинает болезненно съеживаться.

Киран не церемонясь, швырнул волынку в повозку и поднял одну из книг:

— Или, может быть, нам стоит прочитать неприятелю стишок из какой-нибудь твоей книжки? Если повезет, англичане заснут от скуки и не смогут взяться за веревки, чтобы вздернуть нас всех на первом попавшемся дереве.

— Я не хотела… — заикаясь, начала оправдываться Катриона, с ужасом понимая, насколько наивной и глупой она была. — Я вовсе не думала…

В следующий миг она вздрогнула от боли, потому что Киран раскрыл книгу наугад и разорвал ее крепкими руками на две половинки.

— Так что забери обратно свои подарки и вези их туда, откуда взяла. Нам не нужна, твоя чертова благотворительность, и ты нам, девочка, без надобности. Все эти годы мы прекрасно обходились без предводителей. Мы люди свободные, такими и останемся, свободными и от англичан, и от таких, как ты!

Бросив книгу под ноги Катрионы, Киран резко повернулся и быстро пошел к лесу, сопровождаемый остальными членами шайки.

Катриона стояла, замерев на месте. Примерно такой ее запомнил Саймон в день их первой встречи — босоногая девчонка, закутанная в любимый клетчатый плед, освещенные солнцем волосы в беспорядке спадают на лицо, хрупкие плечи гордо расправлены. Но тогда ее гордая поза сияла уверенностью, а сегодня вся ее гордость, разорванная в клочья, валяется под ногами.

Саймон отвел взгляд от печального лица Катрионы. Если бы он мог с такой легкостью повернуться к ней спиной и уйти, как это сделали ее шотландские сородичи.

— На твоем месте я бы не спешил расставаться с этой девушкой, — звонко окликнул он удаляющегося Кирана, и отряд горцев был вынужден остановиться.

Киран медленно повернулся и настороженно посмотрел на Уэскотта. Он крепче сжал свой лук, но не сделал попытки поднять его.

— Вы, вероятно, считаете, что у вас есть дарованное Господом право на эту землю. Однако существует некий маркиз Эддингем, который думает иначе.

— Рассказывай, — неохотно откликнулся Киран.

— Ваши дни сочтены, — продолжил Саймон. — Эддингем решил расправиться с тобой и твоими людьми. Он приведет в эти места целый батальон английских солдат. Катриона, рискуя жизнью и репутацией, решилась приехать сюда и предупредить вас. Поэтому на вашем месте я бы прислушался к ее словам, а не упивался бы своей глупой гордостью.

Киран молча изучал Уэскотта посерьезневшим взглядом. Тонкие губы горца вытянулись в узкую линию, его серые глаза стали жесткими, как отполированный кремень.

— Мы можем предложить тебе и твоей женщине ночлег на одну ночь, но не больше, — заговорил он после долгой паузы. — И захватите с собой вашу картошку, если не хотите остаться с пустым брюхом.

Шайка горцев постепенно растворялась в лесу.