– А ты против? – изумился лысый хрен, совершенно, причем, искренне. – Чё такого-то, Муся? От тебя убудет, что ли? Давно уже без мужика, а тут так подфартило. Чё ты?

– Нет, ну ты ваще… – горький комок жгучей обиды встал в горле, хоть реви в голос.

Дожила, что называется! Ее муж, который даже не удосужился с ней развестись до сих пор, хочет положить ее в чужую постель!

– Ты же знаешь, что я ни с кем, кроме тебя, любимый! – проникновенным шепотом соврала она. – Как я могу?! Он что, извращенец?

– Почему?

– Нет, ну мне сколько лет?

– Не так уж и много, сорок пять всего лишь.

– Ну! И ему столько же, если верить тебе. Почему тогда ему с молодыми кокотками не трахаться?! Чего его на старух потянуло?! Извращенец, я спрашиваю?

– Ну ты и сказала, – неуверенно рассмеялся ее муж. И тут же начал выкладывать карты на стол. – Понимаешь, мне его нужно во что бы то ни стало заполучить как компаньона. А он неприступен! Выпал случай вместе отметить Новый год. Он вроде не против, только при условии, что для него пригласят женщину-ровесницу. Говорит, от молодых жоп оскомина. А у меня никого из знакомых твоего возраста. В том смысле, что никого, кто так шикарно для своих лет выглядит, Муся! Ну выручай!

Подобный комплимент от него дорогого стоил. Артачиться дальше значило поссориться. А этого допускать было нельзя.

– Черт с тобой, старый хрен, – проворчала она, вспоминая былую манеру их общения, когда еще можно было назвать так друг друга в шутку, ничуть не обидев. – А чего же дожили-то до такого, мужики? Почему так молодухи-то надоели? Глуповаты или уже не получается с ними ничего, нужно, чтобы тетушка постаралась?

– У меня все получается, – тут же надулся он. – И мне не надоели. Но тебя прошу об услуге. Поверь, озолочу!

– Кстати, насчет озолочу. А в чем мне идти? И куда? Куда мне отправляться в гости?

– Насчет в чем, не беспокойся. Заеду через час, завезу деньги и визитку оставлю одного модного нынче стилиста, подберет что-нибудь тебе по вкусу и возрасту. А насчет куда?… – муженек подозрительно помедлил с ответом, потом огорошил: – Придется тебе, милая, в свой бывший дом в роли гостьи пожаловать.

– В дом?! Бывший?! Гостьей?! – огромное зеркало тут же подло поймало глубокие скорбные складки вокруг ее рта. – А… А как же… А кто же там в роли хозяйки выступит, милый?!

– Нет, ну какая тебе разница, Муся?! – так заорал ее муженек, что у нее ухо тут же заложило. – Кто в роли хозяйки?! Мне без разницы, чей подол будет возле моих коленок трепаться в эту ночь, поняла?!

– Поняла.

– Так ты согласна или нет? Мне заезжать? – уже чуть тише уточнил он.

– Заезжай.

За час, предшествующий его приезду, она успела вымыть волосы, взбить их и уложить наверх, как он любил когда-то. Хотела подкраситься, потом передумала. Зачем? Ему-то зачем? Переодеваться тоже не стала, оставшись в домашнем халате. Шелк все же, не старый сатин в цветочек. Поставила на огонь чайник, наделала бутербродов с черной икрой. Любил ее лысенький побаловать себя икоркой, считал, что мужских сил с нее прибавляется. И хотя силы эти не на нее были рассчитаны, она исправно потчевала его икрой. На его же деньги было куплено, ей жалко, что ли?

Явился, как всегда, минута в минуту. Швырнул на изящный столик в прихожей свой объемистый портфель, выдохнул с усталостью изможденной в борозде лошади и тут же поинтересовался ворчливо:

– Пожрать есть что-нибудь?

– Конечно, дорогой.