-  И давно он так, - Татищев, усмехнулся одними губами, - спит?

    Сразу видно, ничего она не знает, просто напугана и устала,  - подумал он. - Что же случилось с надворным, может быть, перепил?

    -  Я не знаю, этот господин рано лег, потом ночью вставал, - начала я и тут с ужасом увидела корыто с мыльной водой и пустое ведро. - Я уже спала, не знаю, - пробормотала я. - Кажется, он что-то стирал…

    Говорили что она мужичка, а по виду не скажешь,  - думал Татищев, - барышня очень даже ничего, в другом случае я бы за ней приволокнулся. И речь правильная. Неужели это плебей при ней осмелился мыться!

    -  Между прочим, - со значением сказал он, - ваш спутник мертв!

    -  Как мертв? - удивленно переспросила я и медленно опустилась на свой стул. - Вы шутите? Он еще недавно храпел!

    -  Хрипел, - опять поправил станционный смотритель.

    Вся жизнь одни сплошные хлопоты,  - с грустью подумал флигель-адъютант, - думал, выйдет приятная прогулка, а тут такая незадача! Теперь и не знаю, что делать, здесь его приказать похоронить или отвезти в Петербург. Интересно, есть у этого Ломакина семья?

    -  Скончался ваш новый знакомый, - ответил он мне, - скорее всего от удара. Поэтому нам на какое-то время придется здесь задержаться.

    -  Какой ужас! - воскликнула я, и грациозно всплеснула руками, что Татищев невольно отметил. - Он казался таким здоровым!

    -  Увы, мы не властны над своим животом, о нем думают в другом месте, - пошутил Татищев, поднимая глаза к потолку, а сам подумал. - Интересно, было у нее что-нибудь с Ломакиным? Вчера они провели целый день в карете, здесь одна кровать… Этот мерзавец спал в одной рубахе… Нет, не похоже, девчонка слишком наивная, я бы сразу заметил.

    -  Да, все в руках Божьих, - подтвердила я, - но когда здоровый человек так внезапно умирает это всегда неожиданность. А может быть, он чем-нибудь болел? Он так странно себя вел, за все время не сказал мне и двух слов.

    Ну, слава богу, раз они даже не разговаривали, значит, у них ничего не было,  - с облегчением подумал флигель-адъютант, - да и куда Ломакину соблазнить такую красотку, он обычное чиновничье мурло.

    -  Я думаю, вы, сударыня, не будете против, перейти в другое помещение? Мне нужно отдать необходимые распоряжения и осмотреть тело. Вам при этом присутствовать будет неприятно.

    -  Конечно, с радостью, я очень боюсь покойников. Если бы я узнала, что это господин мертв, сошла бы с ума от страха!

    -  Вот и чудесно, господин смотритель проводит вас на свою половину. Прошу вас никуда оттуда не выходить, вы пока считаетесь под арестом!

    Я послушно пошла к дверям, радуясь тому, что успела простирнуть простыню. Я не сомневалась, что Татищев с его подозрительностью ее непременно осмотрит.

    -  За что ж тебя упекли, милая, - простецки спросил станционный смотритель, когда мы вышли из моего временного узилища.

    -  Кабы мне самой знать, - жалостно, сказала я, - вчера приехали, схватили, посадили в карету и теперь везут непонятно куда.

    -  А ты, кто есть, дочка? - сочувственно спросил он.

    -  Как кто? Не знаю кто, просто мужнина жена. Раньше была солдаткой, овдовели и вышла за благородного. А звать меня Алевтина.

    -  Так почему из-за тебя такой переполох? Я, когда вы вчера прискакали, подумал, не иначе как фельдмаршала к царю на расправу везут.