Все четыре камеры моего сердца были опустошены.

Я обновила Виртуального Коула, отвечая и удаляя что-то, где это было необходимо, но мои мысли возвращались назад в Миннесоту. Коул вводил себе разные вещества в коридоре дома, который я не могла забыть. Он был парнем, потом волком, а затем снова парнем. Он умолял меня помочь ему умереть. Умереть или остаться волком.

Мои мысли переместились в гостиную, минуя прошлого Коула, к другому воспоминанию в этом доме. К моему брату Джеку, умирающему в спальне в конце коридора. Сжавшемуся на кровати, горящему, решительно остающимся человеком, или пытающимся умереть. Все пропахло волком и смертью. Возможно, между этими двумя запахами не было разницы…

КОУЛ СЕН-КЛЕР ВЕРНУЛСЯ. Вернулся ли волк тоже?

Я осознала, что уже довольно долго плетусь за Софией, уставившись в телефон. Я подняла взгляд и увидела, что она пялилась на пару сандалий с ремешками, которые ни за что не надела бы. Она пялилась на них очень долго, и ко мне дошло, что на самом деле она смотрит не на них.

— София, — сказала я. — Ты ждешь, что они заговорят?

Она потерла свою щеку и моргнула на меня своими темными ресницами, послав извиняющуюся улыбку.

— Я просто задумалась. Папа придет в гости!

Я сразу же подумала о разговоре с моими родителями на кухне. Я ничего не могла вспомнить так четко, как странный голос своего отца, когда он сказал, что нам нужно поговорить. Я чувствовала, что собираюсь опрокинуть какую-то полку с обувью. Люди, которые говорят, что выместить все дерьмо на чем-то не поможет, когда ты зол, просто никогда этого не делали.

— Это будет прямо как букет котят, — сказала я.

София кивнула до того, как поняла, что это сарказм. Затем она ревностно произнесла:

— Мама сказала, что, возможно, пойдет гулять с нами.

Ее лицо сияло.

Я не могла разделить с ней эту надежду.

— О, да ладно! Они не сойдутся снова, София!

Моя кузина выглядела так, как будто я ударила ее. Ее щеки покраснели так, как будто я и вправду это сделала.

— Я и не говорила этого!

— Но твое лицо говорило. Вот как работает этот мир.

Как и ожидалось, в ее глазах заблестели слезы.

— Дело не в этом. Мы просто собираемся провести день вместе.

— Правда? И ты совершенно не надеешься, что они снова сойдутся?

София яростно покачала головой. Она потерла глаза тыльной стороной своей ладони. Они все еще выглядели хорошо, но теперь у нее на руке были разводы черной туши. Она настаивала:

— Я просто хочу снова проводить с ним время. Это все, о чем я беспокоюсь.

— Ладно, хорошо, — сказала я. — Я уверена, что это совершенно не будет неловко.

Она посмотрела себе под ноги. Я бы не чувствовала себя такой стервой, если бы она попыталась дать сдачи. Но она просто провела рукой по юбке, разглаживая ее, потом по волосам, а затем положила одну руку на другую, как будто утешала ее и укладывала спать.

— Я не в духе, — сказала я ей.

— Все нормально, — сказала она своим туфлям.

— Это не так, — произнесла я. — Скажи мне заткнуться.

Слеза капнула ей на туфли.

— Не хочу. Ты все равно всегда говоришь правду.

Но она не упомянула о другой стороне монеты: иногда правда была не самой лучшей штукой, чтобы вмешивать ее в разговор. Теперь, спустя несколько минут после того, как я затеяла этот разговор, я поняла, что правильнее было бы на «Папа придет в гости!» ответить что-то вроде «Круто! Куда вы пойдете?».

— Правильно, — сказала я. — Да. Ты собираешься купить туфли?

— Мне они не нужны.