— Я попробовать. Только попробовать. Самая чуточка.

С этими словами Русский отхлебнул половину чашки, и тут же заел напиток жареным мясом.

— Хм... Неплохо. Чуточка можно. Я сильный охотник, никогда не безумствовать от такой напиток, как другие русские, — заявил Русский, рожа у него раскраснелась, — Но больше не буду. Точно говорю, больше не капли. Спасибо, товарищ шаманка.

Минуло то время, которое необходимо быстрому коню, чтобы оббежать озеро Амайтынби. Бутылка опустела, Русский теперь был весь зеленым и с наслаждением поедал печеный семенник козла:

— ... нужно право человека соблюдать, товарищ шаманка. Вот ты говоришь, что мальчики не мочь ходить школа. А если мальчик иметь право ходить школа и хотеть учиться писать? А ты запрещать. Это есть пережитки темный средний век, товарищ шаманка. Вот что важнее — традиция или право человек? А что если традиция против права человек и советский гражданин? Отвечай, товарищ шаманка. Я тебе иметь разъяснять «материалистический» позиция «марксизм-ленинизм». Так что еще налей, а потом я тебе разъяснять «партийный» позиция.

— Закончилось, товарищ Защемилов, — мягко сказал шаманка и показала Русскому пустую бутылку, — Но вы не переживайте, в следующий раз приедете — я вас еще угощу. Обещаю.

— Как закончилось? — переполошился Русский, у него теперь позеленели даже белки глаз, — Плохо. Ну да ладно. Но плохо это есть являться. Но напиток — хорошо. Тебе надо работать «главный технолог» на «ликеро-водочный завод», товарищ шаманка.

Русский, пошатываясь, тяжело поднялся на ноги и двинулся к выходу из юрты:

— Ладно, огромное спасибо за угощение, товарищ шаманка. Юрта вашему миру, охотник вашему бою, девушек вашему мальчику или как там... В общем, мне пора. Я вам ружей привезу, и патронов, и табаку. В следующем лунном месяце все привезу. «В рамках государственной помощи» народам отсталого «родо-племенной строй». Только вы мне шкурок барсов за это дайте, фирштейн? Бля, фирштейн это вообще уже по-немецки....

Русский понес какую-то тарабарщину, ни шаманка, ни Сын Вождя его уже не понимали. Русский все раскланивался перед выходом из юрты, у Фаргнорта даже появилась надежда, что Русский забыл про него и не будет никого забирать. Но шаманка не дала Русскому просто уйти:

— Товарищ Защемилов, а мальчика-то заберите.

— Какой мальчик? Да зачем он мне нужен?

— Ну, вы же за ним приехали, — осторожно напомнила шаманка.

— А, точно. Он здоров хоть?

— Здоровее некуда, — ответила шаманка, — У нас все мужчины здоровы. Они же ходят на охоту, а не в школах сидят.

— Беру! Тогда беру! — решительно заявил Русский, но в следующее же мгновение забыл про Фаргнорта и двинулся к выходу.

— Подождите, товарищ Защемилов. Вы мне эту дайте... — шаманка запнулась, — Ну вы знаете. Клочок странной ткани со значками.

Русский нахмурился, но потом сообразил и сказал на своем родном языке:

— Расписку что ли? Это всегда пожалуйста.

Он вручил шаманке какой-то мягкий прямоугольный предмет с письменами и круглыми рисунками, а потом, схватив Фаргнорта и в очередной раз попрощавшись с хозяйкой, вышел наконец из юрты.

Над аулом была уже глубокая ночь, в небе горели яркие звезды, стрекотали кузнечики. Сыну Вождя ничего не оставалось, как сесть в телегу к Русскому.

Фаргнорт понимал, что если он останется, воспользовавшись тем, что Русский обезумел от зеленого напитка, Горные жители его просто убьют, может быть, даже опять потащат к Рхо. Уж лучше уехать с этим странным Русским, он вроде не злой.