— Ярослав, какой адрес у этого магазина?

— Номер дома не знаю, но мы в самом начале Проспекта Мира. А что?

— Взгляни! — Арина протянула ему один из листков.

На нём большим жирным шрифтом было напечатано:

Умоляю!

Спасите моего ребёнка!

Он находится в аптеке «Матери и ребёнка»

Проспект Мира 8

Ярослав сглотнул.

— Это совсем близко. Спайк убежал туда. Я думал, он услышал кошку…

— Это может быть не кошка, — Арина глядела на него безумными глазами. — Нам скорее надо попасть туда!

— Бежим!

Спустя минуту, они подлетели к зданию аптеки, что была через два дома. Из распахнутых настежь дверей им навстречу выскочил Спайк. Пёс был чрезвычайно возбуждён. Он визгливо тявкал и вился вокруг них, буквально подталкивая ко входу. Арина вошла первая. Едва она переступила порог помещения, как её взгляд упал на облепленную Грибницей фигуру сидящей на полу женщины. Поза той свидетельствовала о предельном истощении и отчаянии. Рядом с мёртвым телом стояла низкая картонная коробка. Арина медленно подошла к ней и заглянула внутрь.

Увлекая за собой тошнотворный запах, оттуда поднялся целый рой мух. Арина взвизгнула и отпрянула назад. Когда мухи разлетелись, девушка снова заглянула в коробку и едва не потеряла сознание от ужаса. На поролоновом матрасике лежал младенец, вернее, то, во что он превратился за несколько знойных дней без пищи и воды в компании гнуса. Видимо, мать хотела накрыть импровизированную колыбель марлей, но не успела этого сделать, потеряв сознание. А может, это ветерок, задувающий из открытой двери, сбросил лёгкую ткань на пол, где она лежала и теперь. Так или иначе, но это сказалось на ребёнке роковым образом. Распашонка его задралась к горлу, чепчик лежал в углу коробки, как и крохотные носочки. Только лишь раздутый подгузник, все ещё прикрывал гениталии и попу малыша от мух. Всё остальное тельце было покрыто ранками от их укусов. В некоторых местах, под кровавыми струпьями уже копошились белёсые личинки. Личико являло собой сплошной гнойный нарыв. Арина почувствовала, как горечь поднимается к её горлу и рвётся наружу рыданиями. Они опоздали — ребёночек умер!

Внезапно, воспалённый ротик открылся и тишину прорезал странный мяукающий звук, который и привлёк внимание Спайка. Арина застыла в ступоре.

— Это невозможно! — прошептал у неё за спиной Ярослав. — Неужели он живой?

Арина не ответила. Пересилив отвращение и ужас, она наклонилась над коробкой и осторожно подняла маленького мученика на руки. Он оказался невообразимо лёгким. Весь его вес сосредоточился в головке, непомерно большой для исхудавшего тела, и в зловонном подгузнике.

— Мне нужна твоя помощь, — Арина повернулась к Ярославу, её голос завучал твёрдо и даже властно — заговорил инстинкт самки, охраняющей своё потомство. — Подгони сюда машину — мне нужна та бутыль с водой, что ты взял из дому и ещё захвати из магазина какую-нибудь миску побольше. Ты слышишь? Скорее!

Ярослав встряхнулся, с трудом оторвал взгляд от ребёнка на её руках и кинулся к выходу. Арина повернулась к прилавку: там стояли две одинаковых бутылочки для детского питания, закрытые колпачками. В одной была налита вода, в другой насыпана какая-то белая пудра. Рядом стояли пластиковая бутылка очищенной воды и жестяная банка, на которой было написано «KAN кисломолочный — идеальный заменитель материнского молока».

— Твоя мама просто умница! — сказала Арина малышу, уже переливая воду из одной бутылочки в другую — к сухой молочной смеси. — Она оставила мне замечательную подсказку!

Вначале малыш отказывался есть.