Профессор думал о своем. О 60 миллионах фальшивых баксов.

Сейчас ему перезвонит его человека Андорре, подтвердит, что жена советника российского посольства в Мадриде г-жа Ольга Некрасулина передала ему сумку с американской валютой, все совпало по сумме, и в ближайшее время в результате ряда банковских операций весь "черный нал" перейдет на несколько счетов в швейцарские банки. И наконец-то по общаку не будет вопросов.

Тем временем Игорь Иванович Вячеславлев вышел из старого «Москвича» во дворе почти достроенного здания, стоявшего напротив здания института. Тщательно закрыв дверцу и поставив свой драндулет на охрану, он сунул под мышку футляр со скрипкой и вошел в подъезд нового дома.

Он поднялся на девятый этаж. Лифт, естественно, еще не работал. Но для Вячеславлева такой тренинг был необременителен. Он вел очень здоровый образ жизни и надеялся дожить лет до 90, несмотря на свою не совсем безопасную профессию.

Игорь Иванович, как, возможно, помнит читатель, работал исполнителем. То есть был киллером. Причем очень хорошим, судя по тому, что до сих пор был жив.

На этот раз он получил от «ББ» задание уничтожить профессора Морова. И вот теперь, расположившись в пустой квартире десятого этажа, в которую, слава Богу, еще можно было проникнуть без ключа. Он вынул из скрипичного футляра части снайперской винтовки с оптическим и лазерным прицелами и медленно, не спеша, собрал ее. Положил винтовку на подоконник. Присмотрелся сквозь мощный бинокль к тому, что делается в кабинете профессора Морова.

Вот профессор вошел в кабинет. Вячеславлев услышал в рации-подслушке, что Моров по радиотелефону звонил секретарше, коротавшей время в комнате отдыха, просил подать ему кофе в 18.10.

Профессор приехал вовремя. Как, впрочем, и Вячеславлев. Так что все хорошо. Для Вячеславлева. Через десять минут принесут кофе. Он успеет.

Моров сел за стол. Что-то в расположении бумаг на столе ему показалось неестественным. Хотя Гриша как профессионал вернул все вещи и бумаги, которые брал, на их места. Но чутье заставило старого Грифа насторожиться. Он принюхался, обвел глазами под массивными веками кабинет. Увидел ширму. Вспомнил о двойнике.

Он уже поднялся, чтобы задернуть шторы и на всякий случай все же поменять кресла, — свое рабочее, пустое, завернуть за ширму, а за стол усадить биоробота. Но тут раздался звонок «вертушки», телефона правительственной связи, защищенного от прослушивания.

Ему бы вначале сделать задуманное, а потому уж трепаться по телефону. Но все мы задним умом крепки… Моров снял трубку.

Игорь Вячеславлев прицелился. Красная точка скользнула по рукаву серого пиджака профессора Морова, почти потерялась на красной морщинистой шее, остановилась на виске.

Профессор Моров приложил трубку к волосатому уху.

— Слушаю…

— Здравствуй, Гриф.

— Привет, «Сынок».

— И когда ты забудешь эту старую кликуху.

— Сам знаешь — никогда. Кликухи у воров в законе по жизни не меняются.

— Ладно. Ну, что общак? Звонили из Андорры? Бабки дошли.

— Жду звонка.

— Перезвони мне потом…

"ББ" уже знал, что ему скажут по телефону из Андорры…

Однако Гриф не знал о том, что знал «ББ».

В ожидании звонка по междугородней и прихода секретарши с кофе Моров поиграл тумблерами в тумбе письменного стола. На маленьком экранчике появился кабинет заместителя Генпрокурора по следствию Бориса Михайловича Карташова. Невысокий, кряжистый, замгенпрокурора над чем-то заразительно смеялся. Наконец, в зоне досягаемости телекамеры, вмонтированной где-то высоко, возможно в люстру, появился высокий лысоватый господин с седой бородкой.