– Я учился в частной школе, и там ничего такого не было.

– А, понятно. Ну что ж, у этой системы, действительно, есть большое количество противников, хотя свою полезность она доказывала не раз. Деление на классы происходит не по прихоти преподавателей, в первых трех классах его попросту нет. На протяжении всего обучения в начальной школе, дети проходят множество тестов, вызванных выявить склонность ученика к одному из направлений силы тела или духа. Тех, кто проявляет больше склонности к телу, нагружают больше физическими нагрузками, тех же, кто ближе к духу, обучая, направляют на развитие духовной составляющей.

Конечно, четкой градации не существует, и ученик с сильным магическим даром может обладать и прекрасными физическими показателями, но все же больший упор он делает на развитие магии вне тела, а не внутри.

С другой стороны, постоянно соревнуясь, учащиеся выявляют сильные и слабые стороны своего развития, и учатся их нивелировать. Находясь в тепличных условиях, никогда не достигнешь высот развития. Только в постоянных сражениях возможен рост. И мы учим правильно расставлять приоритеты, думать, развиваться. Наша цель – вырастить человека, знающего, чего он хочет, и понимающего, как этого достичь.

А про ненависть ты не прав. Красные и Синие – это только в школе. Вне ее стен конфликт на этой почве строжайше запрещен, и наказывается очень сурово. Конечно, бывают перегибы, но в большинстве своем, все на это реагируют адекватно, и проблем не возникает.

– А, ну да, видел я сегодня адекватную реакцию…

– В смысле?

– Да побил трех молодых идиотов, а потом вмешался старый, я и его побил. Ну как побил, по-моему, челюсть сломал, но не уверен.

– А поподробней, – напряглась она.

– Да какие подробности? Напали на меня трое синих. А когда получили по зубам, напал уже их преподаватель. Отгреб и успокоился на земле.

– Преподаватель? Архип Петрович?

– Да черт его знает… Он кулаками начал махать, не представившись, а я как-то на роль мальчика для битья не подписывался, ну и вломил ему. Он этому не обрадовался и, удивленно ойкнув, отправился мыслить о своем поведении на земле.

– Ох, – схватилась за голову она. – И что теперь будет?

– Думаю, что ничего. Его, скорей всего, уволят. Нападение на ученика при куче свидетелей, позор для школы и уголовно наказуемо. А попробуют мне претензии предъявить – об этом сразу все узнают, и репутации школы конец. Кому из родителей понравится, что их детей может побить взрослый мужик. Завтра, думаю, все станет ясно.

– Да уж, натворил ты дел. Первый день в школе, а сколько всего успел. Боюсь представить, что будет дальше. Ладно, иди, мне надо подумать, задал ты мне задачку.

– У меня последний вопрос, – сказал я, подходя к двери.

– Задавай… – устало произнесла она, потирая виски тонкими пальцами.

– Вы замужем?

И, увернувшись от полетевшей в меня ручки, выскочил за дверь, успев услышать яростный вопль учительницы.

Выйдя из школы, я наткнулся сидящих на лавочке Гришу и Машу, с нетерпением поджидающих меня.

– Ну, как все прошло? – кинулась ко мне Маша. – Сильно ругали?

– Да нет, не ругали, – пожал я плечами, – но, думаю, все станет ясно завтра. Спасибо, что дождались, хотя не стоило. Кто знал, на сколько меня задержат.

– Да ничего, нам торопиться некуда. Погода хорошая, можно и прогуляться.

Неторопливым шагом мы выдвинулись в сторону дома. Маша жила рядом с Гришей, поэтому, доведя его до дома, я пошел проводить Машу, поддавшись ее настойчивым уговорам зайти в гости.

Главным было то, что она предложила проводить тренировки у нее дома, где был большой зал, оборудованный всем необходимым.