Жертву… Ураган заглушал ее шаги, но он же заглушал и погоню.

Донья Франциска не могла видеть, как она убегала, вряд ли она что-нибудь и слышала. Она могла все еще подниматься по коридору над трапезной искать «английскую девушку»… Но с таким же успехом она могла нестись по ее следам, как черная тень по черному кладбищу… Вытянутые вперед руки Дженнифер натыкались на мокрые щуршащие листья. Розы у ворот… Волосы лезли в глаза, шипы царапали ладони и запястья, цеплялись за полы пальто, хватали ее, как когти. Что-то тяжело ударило ее по руке, она ударила в ответ, с криком ужаса, но сразу поняла, что это всего лишь ворота, раскачивающиеся на буйном ветру.

Дженнифер выбежала на склон горы.

На ферму Буссака. Стефен должен быть там, Стефен и полиция. Стефен…

Она стала видеть лучше, как только выбралась из-под Деревьев. Неслась по заросшей травой тропе к лесу, задыхалась, ее гнал вперед ужас и от движения ничуть не убывал. Влетела на тропу урагана, не оглядываясь. Когда она поднялась выше укрытия стен монастыря, ветер обхватил ее, казалось, сейчас понесет, будто веса в ней не больше, чем в облаке. Туфли скользили по траве, дважды она падала на колени, руки испачкались, пальто порвалось и покрылось грязью. Но ни падения, ни боль от ушибов не уменьшили ее скорости. Встречный ветер раскачивал ее, как маленькое суденышко в бурю. Полуослепленная, она почти налетела на колонну первой сосны, а потом ее поглотила тишина леса. Он отсек рев ветра, как скала отсекает звуки моря.

Темно. Казалось, двигаясь, рассекаешь тьму, как плотную ощутимую субстанцию. Но Дженнифер не остановилась. Она так и не оглядывалась, боясь увидеть черную тень, движущуюся за ней под деревьями, или услышать дыхание не холодного ветра, а живого существа. Она продолжала бег.

Покинула деревья. Вверх, по крутой тропе на ферму. Дорога и всегда была неудобной и засыпанной камнями, а той ночью будто черт ее мостил. Дюжина ручьев превратила ее в русло новой реки — бурный поток на скользкой скале, камни и грязь между ними. Вперед и вперед… Выше и выше… Она уже не бежала, скользила в грязи, волокла себя по крутому склону, чувствуя, как тяжесть тела тянет ее вниз…

Вперед… Выше… Выбралась из воды, просто мокрые камни. Вперед… Последний поворот.

И вот перед ней съежившаяся под ветром ферма, освещенные окна посверкивают за ставнями. «Стефен!» — закричала Дженнифер и побежала по камням, слезы облегчения наполнили глаза.

Распахнула дверь и вбежала внутрь. Ее встретило тепло, запах супа и свежего хлеба. Опять вскрикнула: «Стефен!» — и замерла, моргая от яркого света. Дверь за ее спиной захлопнулась. Из-за стола вопросительно смотрела девушка с серыми глазами. Больше в комнате никого не было.

20. Фантастическая кантата

Девушка сидела на высоком кресле у стола в центре маленькой комнаты. Все еще очень бледная, лицо осунувшееся и усталое, неуверенные движения рук. Она резала буханку хлеба на толстые куски, рядом на столе стояли миска с нарезанным мясом и остатки торопливого обеда вдвоем. Вся комната говорила о спешных приготовлениях к отъезду. Мебели очень мало — стол, несколько стульев, тахта у окна и, как ни странно, старинные английские часы в углу. Напротив окна — открытая дверь в почти пустую спальню.

Все это Дженнифер заметила за секунду, пока девушка не заговорила. Искренне удивленная, она опустила на стол нож и произнесла вопросительно: «Мадмуазель?»

Дженнифер сказала, задыхаясь: «Вы не уехали. Ой, как хорошо! Вы не уехали!»

«Нет. — Девушка говорила по-французски. — Я была больна, а потом оказалось, что мул хромает, поэтому мы не смогли уехать. Но что?..»

Дженнифер пошла к столу.