— Что случилось, Слухач?! — требовательно вопросил он. Он кричал что было силы, не щадя лёгких. Вероятно, его слух ещё не восстановился.

— Господин, — ответил Слухач, — я полагаю, это работа Леди-Оборванки.

— Чего?! Говори громче, идиот!

Щека Слухача дёрнулась разок. Он повторил сказанное, но на этот раз криком.

Лягушачьи Лапки издал шипящий звук.

— Надоедливая сучка! — прорычал он. — Выломай к чертям эту дверь и принеси мне её сердце.

— Да, господин, — ответил Слухач, и водолазки собрались вокруг комнаты номер восемь.

Они не использовали никаких специальных инструментов. Да они в них, в принципе, и не нуждались. Они просто начали колотить дверь ногами, причём втроём и одновременно. Подошвы их ботинок глухо ударялись о дерево. За три пинка в двери появились трещины, и она заскрипела. Пятый пинок едва ли не сорвал её с петель, и она махом открылась.

— Убейте её! — продолжал рычать Лягушачьи Лапки, подходя к поломанной двери. — Убейте!

Все, кроме двух, что остались с лордом, вломились в комнату.

Я, скрываясь под завесой, сориентировалась и выбрала удачное время для того, чтобы отменить иллюзию: дверь как раз отшатнулась, когда толпа водолазок вломилась внутрь. Серебряная восьмёрка, обозначающая номер комнаты, расплылась и спустя секунду вновь стала цифрой шесть.

Жабьи глаза Лорда внезапно стали ещё шире по мере того, как он начал осознавать произошедшее.

Один из лакеев вылетел из комнаты и с треском врезался в стену на противоположной стороне коридора. Он, словно тряпичная кукла, столкнулся с ней, а потом безвольно сполз вниз. На треснувшем мраморе виднелись очертания человека и подтёки свежей крови, оставшиеся после столкновения.

С другой стороны двери послышался голос Томаса Рейта, вампира:

— Слухач, верно? Вот так вот. Вы, клоуны, всегда выбираете неправильную комнату.

— Мы ошиблись, — ответил Слухач.

— О да. Ошиблись.

Из комнаты начали доноситься звуки ломающихся костей и ударов.

Лорд Лягушачьи Лапки зашипел и начал резво поворачивать свою голову из стороны в сторону.

— Сука-Оборванка, — шипел он. — Я знаю, что ты здесь!

Сейчас я наверняка знала, что бы сделал Гарри. Я подняла свой жезл и послала голос в дальний конец коридора:

— Приветик, Лягушачьи Лапки. Тяжело, наверное, придерживаться образа злодея? Или это у тебя в крови?

— Ты ещё смеешь издеваться?! — прорычал фомор. Он послал спираль тёмно-зелёной энергии вниз по коридору. Всё, к чему она прикасалось, шипело и плавилось. Достигнув конца коридора, энергия врезалась в дверь. На двери появился яркий узор рыболовной сети, и послышался шипящий, потрескивающий звук.

— Да уж, тяжело, наверное, жить с такой рожей, — сказала я, и на этот раз звук раздался прямо возле него. — Ты убил тех девушек, или они сами захотели смерти, когда увидели тебя без одежды?

Фомор прорычал и махнул рукой по направлению звука. Он сощурил глаза и начал бормотать что-то, вместе с этим вырисовывая в воздухе какие-то хитросплетения с помощью толстых пальцев. Я сразу же почувствовала энергию, исходящую от него, и я точно знала, что он собирается сделать. А именно — обнаружить мою завесу. Однако я играла в эту игру с тётушкой Леа не один месяц.

А Лягушачьи Лапки — нет.

Когда он выпустил своё заклятие в форме тонких нитей, я ответила лёгким дуновением своей собственной энергии, чтобы немного изменить траекторию полёта нитей так, что они легонько огибали меня и мою завесу.