И в центре всего этого стояла Мёрфи.

Выглядела она кошмарно, словно со времени нашей последней встречи не ела ничего кроме бутербродов из автомата и не пила ничего, кроме дешевого казенного кофе. Ее голубые глаза покраснели от усталости, но взгляд их оставался острым как всегда.

– А, Дрезден, – буркнула она. – Ты что, специально причесываешься под Кинг‑Конга?

Я сделал попытку улыбнуться в ответ.

– Надо же попугать иногда нашу визжащую дамочку. Тебя это интересует?

Мёрфи фыркнула. Для особы с таким симпатичным носиком это выходит у нее очень даже неплохо.

– Идем, – она резко повернулась на каблуках и зашагала в квартиру так стремительно, словно ни капельки не устала.

В квартире уже работали эксперты, так что нам пришлось натянуть поверх обуви пластиковые калоши, а на руки – пластиковые перчатки, которые выдал нам стоявший у двери полицейский.

– Я пыталась тебе дозвониться, – сообщила Мёрфи, – но твой номер опять не отвечал. Сколько можно, Гарри?

– Сегодня неудачный вечер для телефонных разговоров, ответил я, стоя на одной ноге, чтобы натянуть на другую калошу. – Так что стряслось?

– Еще одна жертва, – объяснила она. – При тех же обстоятельствах, что и Томми Томм с этой его Стентон.

– Господи, – задохнулся я. – Они используют для этого грозу.

– Что? – Мерфи резко повернулась ко мне и посмотрела в упор.

– Грозу, – повторил я. – Теоретически можно использовать в своих целях энергию грозы или других природных явлений. В качестве топлива для своих затей.

– Ты мне об этом ничего не говорил прежде, – возмутилась Мёрфи.

– Я и не думал об этом до самого сегодняшнего вечера, – я потер виски. Все сходилось. Блин‑тарарам, так вот как наш Человек‑Тень смог провернуть все это за один вечер. Сумел призвать демона, натравить его на меня, отметившись при этом на месте в виде тени. И впридачу к этому совершить еще одно убийство.

– Вам удалось опознать жертву? – поинтересовался я.

Отвечая, Мёрфи повернулась к двери, чтобы пройти внутрь.

– Линда Рэндалл. Наемный водитель. Двадцать девять лет.

Мне сильно повезло, что Мёрфи отвернулась. В противном случае то, насколько отвисла моя челюсть, наверняка выдало бы мое знакомство с убитой, и меня ждал бы ряд разнообразных, но одинаково неприятных вопросов. Секунду я тупо смотрел в затылок Мёрфи, потом поспешно придал лицу более нормальное выражение и следом за ней вошел в квартиру.

Однокомнатная квартирка Линды Рэндалл больше всего напоминала жилой трейлер какой‑нибудь рок‑группы, все время которой занято исключительно концертами, разнузданными вечеринками и беспробудным пьяным сном в промежутках между этими двумя занятиями. Большая часть огромной четырехспальной кровати была завалена грязными шмотками. Необычно большую часть их составляла одежда, купленная, судя по ее виду, по каталогам «Фредерик» или «Голливуд» – шелковые, кружевные, ярких расцветок, явно рассчитанные на то, чтобы привлекать внимание. По всей комнате – вокруг кровати, на полках и тумбочках, на туалетном столике – стояли свечи, почти все прогоревшие больше чем наполовину. Ящик туалетного столика был примерно на треть выдвинут, и в нем виднелись разные причиндалы для развлечения в одиночку и в обществе. Линда Рэндалл явно любила свои игрушки.

Кухонная ниша в боковой стене производила впечатление, будто ей почти не пользовались. Исключение составляли кофейник, микроволновая печка и мусорный бак, в котором громоздилось несколько коробок из‑под пиццы. Возможно, именно вид этих коробок вдруг хлопнул меня по мозгам, заставив проникнуться сочувствием и жалостью к Линде.