— Эй!

Без солнечного света в комнате стало гораздо темнее. Корки соскользнула с табурета и стала искать ручку. Когда она поднялась на ноги, оказалось, что лампы тоже погасли.

— Что такое?

Корки моргнула. Теперь наступила полная темнота.

Лягушки квакали все громче и громче. Девушка зажала уши руками:

— Что происходит? Есть тут кто-нибудь?

Ответило ей одно кваканье.

Корки стояла, оперевшись о высокий рабочий стол. Ее глаза постепенно привыкали к сумраку.

— У нас что, отключили свет? — спросила она громко.

Потом услышала незнакомые звуки и вскоре поняла, что это звенит содержимое шкафов.

Корки увидела, как образцы вылетают с полок, стукаются об пол и рассыпаются тысячами стеклянных осколков. Содержимое коробок поднималось в воздух. Сотни сушеных мух заполнили потемневшую комнату. За ними появились гусеницы, взлетевшие, будто стая птиц.

Кваканье стало просто оглушительным. Она поняла, что лягушки оказались на свободе. Их аквариум опрокинулся, и теперь по полу прыгали две дюжины земноводных.

— Помогите! — заорала Корки.

Потом вскрикнула, увидев, как что-то большое и мягкое бухнулось на стол прямо перед нею, оставив на листе бумаги липкий след. Коровий глаз. Он уставился на девушку, как будто мог ее видеть! Лягушки тоже запрыгнули на стол, пихая друг друга, забирались на ужасный глаз и кричали от возбуждения.

Жалюзи начали открываться и закрываться, громко хлопая, и качаться, будто их раздувал ветер, несмотря на то что окна оставались закрытыми. Солнечный свет появлялся и исчезал прежде, чем Корки успевала моргнуть. «Нужно выбираться отсюда», — подумала она.

Девушка смахнула с плеча квакающую лягушку, но другая тут же прыгнула ей прямо на лицо. Коровий глаз поднялся в воздух, упал вниз, затем снова поднялся. С душераздирающим криком Корки оттолкнула его, но тот пролетел над ее головой, зацепив волосы, и тяжело шмякнулся на пол где-то позади.

Она кинулась к двери, и тут на глаза ей попалось что-то большое. Скелет. Теперь он распрямился и старался освободиться от подпорок.

Корки схватилась за дверную ручку и дернула ее. Однако дверь не открылась.

— Помогите!

Девушка вновь невольно вскрикнула, почувствовав, что класс наполнился отвратительным запахом, мешавшим дышать. У нее перехватило горло. Это был запах смерти.

Корки вновь и вновь дергала дверную ручку.

— Помогите! Кто-нибудь меня слышит?

Тишина.

— Пожалуйста! Помогите!

Потом безумное хлопанье жалюзи и кваканье лягушек перекрыл ужасный громкий треск. Треск ломающихся костей. Обернувшись, Корки увидела, что рука скелета оторвалась. Она смотрела, застыв от ужаса, как костяная рука несется к ней, сжимая и разжимая пальцы. А сам скелет по-прежнему пытался освободиться.

Костяная рука летела к девушке, словно пуля. Корки хотела закричать, хотела увернуться, но та устремилась прямо к ней, пролетая над орущими лягушками, над прыгающим коровьим глазом, миновав завесу из мертвых насекомых, и обрушилась на Корки, схватив ее за горло. Удар был настолько силен, что девушка больно стукнулась о дверь.

— Помогите! Кто-нибудь! — завопила она, не узнавая собственного голоса.

Пальцы все крепче сжимались на ее горле. Холодная костяная рука давила все сильнее и сильнее. До тех пор, пока Корки не почувствовала, что не может дышать.

Глава 2

Пила

Корки изо всех сил пыталась глотнуть воздуха, но костяные пальцы сжали ее горло, вцепившись стальной хваткой. Кабинет содрогался от шума, хлопающие жалюзи как будто соревновались с квакающими лягушками. Свет то вспыхивал, то гас, и наконец померк окончательно.