— Понятно. Пошли! Только браслеты надо одеть.

Петров защелкнул наручники на запястьях Славы, и они пошли в машину.

— Поехали, Николаева обрадуем, — сказал Костя, садясь вместе с задержанным на заднее сиденье. — Он с тобой, Слава, давно познакомиться мечтал.

— Да я не тороплюсь как-то, — отозвался Слава, с тоской глядя в окно.

— Очередную бабушку ждал? — спросил Петров, отъезжая от тротуара.

— Да нет, к приятелю приехал, он тут на рынке работает.

— Так рынок-то в другой стороне!

— Я ж говорю, что не нашел его.

— Живешь-то где?

— В общаге, у бабы одной.

Приехали в отделение. Николаев как раз стоял в дежурке, просматривал какие-то бумаги. Увидев, как Ковалев и Петров заводят задержанного, он развернулся в их сторону, замер, разглядывая Римского, — и спустя мгновение на его лице появилась понимающая улыбка.

Пока Дима писал рапорт и объяснялся с дежурным, Костя отвел Николаева в сторону.

— Так, Леха, видишь, какого мы тебе друга привели?

— Да я понял уже! Где вы его взяли-то?

— Да тут недалеко, на Архитекторов… Сколько по вашей «земле» эпизодов было? С его приметами.

— Шесть. Шесть или семь, не помню точно.

— Надо вызванивать «терпил», пусть опознают.

— А он-то сам — как? Говорит?

— Говорит…

Пока Петров, заняв свободный кабинет, беседовал с Римским, обсуждая, в основном, общие вопросы — когда приехал, где поселился, — Николаев и Ковалев заперлись в соседнем, насилуя телефонный аппарат. У двух потерпевших никто не ответил. Еще одна, со слов дочери, недавно перенесла инфаркт, с кровати не вставала и прийти в отделение, естественно, не могла.

— Этой тоже дома не окажется, — мрачно предрек Николаев, набирая последний номер. — Неудачно вы время выбрали. Не могли, что ли, до вечера потерпеть? Найди сейчас кого-нибудь дома!

Но на этот раз все-таки повезло. Коротко с кем-то переговорив, Николаев положил трубку и пояснил:

— Ушла в магазин, должна скоро, вернуться. Мужу сказал, чтобы сразу к нам летела, как появится.

— Надо в 15-е звонить, у них ведь тоже случаи были, — предложил Костя, и Николаев снова придвинул к себе телефон.

В 15-м отделении никто из оперативников по телефону не ответил. Справившись у дежурного, Николаев узнал, что Савельев укатил кого-то опрашивать по своему материалу, а остальные только что улетели на какое-то задержание.

— Нам сейчас хотя бы один эпизод закрепить… Площадь Труда какой отдел обслуживает?

— По-моему, седьмой, — подсказал Костя.

— Алло, это «Семерка»? Добрый день, коллега! Уголовный розыск 14-го отдела беспокоит, Николаев моя фамилия. Площадь Труда — ваша «земля»?.. Отлично. Слушай, у вас сегодня рывки сережек были?.. Как у кого — у старушек, наверное… Не были?.. А вообще были?.. Не было… Чем же вы там занимаетесь? Послушай, если потерпевшая подойдет, отзвонись сразу нам, хорошо? У нас тут человечек есть один интересный, задержанный… Да, с сережками, и говорит, что у вас рванул…

— Не было у них ничего, — удивленно сказал Николаев, кладя трубку. — Может, врет?

— Может, и врет. Пошли, пообщаемся с ним.

Слава Римский сидел перед столом, мусолил авторучку и поглядывал на лежащий перед ним лист бумаги, в верхнем правом углу которого только что коряво вывел:

«Начальнику 14-го отделения милиции г.