– Тебе не давали разрешения говорить.

– Амерлин не нуждается в разрешении, чтобы говорить, – ответила Эгвейн, свысока глядя на женщин. – Что вы наделали, Юкири? Вы предали все, что делает нас теми, кто мы есть! Клятвы не должны использоваться, как инструмент управления. Неужели вся Башня обезумела заодно с Элайдой?

– Это не безумие, – вдруг сказала Саэрин, вклиниваясь в разговор. Коричневая покачала головой увереннее, чем Эгвейн могла ожидать от кого-то из ее Айя. – Это было сделано лишь по необходимости. Ей нельзя было верить после того, как она участвовала в мятеже.

– Ты думаешь, мы не знаем о твоем собственном участии в этом, Эгвейн ал'Вир? – спросила Юкири. Заносчивая Серая с трудом контролировала свой гнев. – Если мы тобой займемся, не жди, что с тобой будут нянчиться так же, как это делает Элайда.

Эгвейн сделала неопределенный жест рукой.

– Усмирите меня, казните или побейте, Юкири. Хаос в Башне все равно никуда не денется. И нельзя обвинять в этом тех, кого вы с такой легкостью окрестили мятежницами. А тайные собрания в подвалах, незаконное принуждение к клятвам – эти преступления, по крайней мере, равны отделению от Элайды.

– Ты не имеешь права нас допрашивать, – тише сказала Сине. Она казалась неувереннее остальных. – Иногда приходится принимать трудные решения. Мы не можем терпеть Друзей Темного среди Айз Седай и приняли меры, чтобы их выловить. Все здесь присутствующие доказали Мейдани, что мы не друзья Тени, поэтому в том, что она принесла нам клятву, нет никакого вреда. Это был обоснованный шаг, чтобы быть уверенными, что у нас общие цели.

Эгвейн сохраняла внешнее спокойствие. Сине только что признала существование Черной Айя! Эгвейн никогда бы не подумала, что услышит подобное из уст Восседающей, особенно в присутствии стольких свидетелей. Так значит, эти женщины использовали Клятвенный Жезл для поисков Черных сестер. Если взять любую сестру, освободить ее от всех клятв и заставить ее опять принести Три Клятвы, можно прямо спросить, Черная она или нет. Отчаянный метод, но приемлемый в тяжелые времена, решила Эгвейн.

– Я признаю, что план разумный, – сказала Эгвейн. – Но не было необходимости заставлять эту женщину принести новую клятву!

– А если известно, что она нелояльна? – потребовала ответа Саэрин. – Только потому, что она не Друг Темного, еще не значит, что она не предаст нас иначе.

Наверно именно из-за данной клятвы о подчинении Мейдани не могла уйти из Башни. Эгвейн ощутила внезапный прилив сочувствия к бедной женщине. Отправленная в Башню салидарскими Айз Седай шпионить, но обнаруженной этими женщинами, вероятно, при поисках Черных сестер, затем разоблаченная при попытке войти в доверие к Элайде. Она оказалась между трех огней.

– Все равно это недопустимо, – сказала Эгвейн. – Но мы вернемся к этому позже. Что насчет Элайды? Вы установили, Черная она или нет? Кто дал вам это задание, и как образовалась ваша группа?

– Ха! Почему мы вообще с ней говорим? – возмутилась Юкири, вставая и упирая руки в боки. – Мы должны решить, что с ней делать, а не отвечать на ее вопросы!

– Чтобы помочь вам в этом деле, – сказала Эгвейн, – я должна знать факты.

– Ты здесь не для того чтобы помогать, дитя, – возразила Дозин. Голос стройной кайриэнки из Желтой Айя был твердым. – Очевидно, Мейдани привела тебя, чтобы продемонстрировать свое неподчинение. Как капризный ребенок.

– А что насчет остальных? – спросила Сине. – Мы должны собрать их и убедиться, что приказы для них сформулированы как надо. Не хотим же мы, чтобы кто-то из них пошел к Амерлин до того, как мы узнаем, кого они на самом деле поддерживают.

«Остальные?» – Подумала Эгвейн.