Ранд чувствовал себя утомленным, но в последнее время для него это было привычно. Он собирался прилечь. Значит, он спит. Быть может, это Мир Снов? Хотя Ранду и случалось посещать его, он знал о нем слишком мало. Эгвейн и айильские Ходящие по Снам всегда были очень сдержаны.

Это место не было похоже на Мир Снов, и в то же время было до боли знакомым. Ранд посмотрел вглубь коридора; тот был настолько длинным, что его конец терялся в тенях. Вдоль стен располагались двери, рассохшиеся и потрескавшиеся от времени. «Да», – подумал Ранд, цепляясь за воспоминание. – «Я уже был здесь, но очень давно».

Он выбрал одну из дверей наугад – он знал, что выбор не имеет значения – и, толкнув, открыл. По ту сторону двери оказалась небольшая комната. Дальняя её стена представляла собой ряд серых каменных арок, сквозь которые виднелся маленький дворик и небо с пылающими багряными облаками. Облака вырастали и разлетались друг от друга, как пузыри в кипящей воде. Это были грозовые облака, неестественные, но оттого не менее реальные.

Приглядевшись внимательнее, Ранд заметил, что каждое облако имело вид искаженного мукой лица, чей рот был открыт в беззвучном крике. По мере того, как облако разбухало, увеличивалось в размерах, лицо искажалось, челюсти сводило судорогой, щеки перекашивались, а глаза будто вылезали из орбит. Затем оно разделялось на части, и на его поверхности вспучивались другие лица, вопящие и безумные. Это зрелище было одновременно захватывающим и ужасным.

За пределами дворика не было земли. Только это жуткое небо.

Ранду не хотелось смотреть в левую часть комнаты. Там находился камин. Камни, из которых были сделаны пол, очаг и колонны, были деформированы, словно они оплавились под действием страшного жара. Ему померещилось, что на границе поля зрения они продолжают двигаться и меняться. Углы и пропорции комнаты были неправильными. Точно такими же они были и тогда, когда он пришел сюда впервые, давным-давно.

И все же, в этот раз что-то было не так. Что-то с цветами. Многие камни были черными, будто обугленными, их испещряли трещины. Изнутри они тускло светились красным, словно в каждом из них было ядро из раскаленной лавы. Кажется, раньше в комнате находился стол – отполированный, хорошего дерева. Его обыденность резала глаз на фоне перекошенных камней.

Стола не оказалось, но перед камином, обращенные к пламени, стояли два кресла с высокими, скрывавшими сидевших, спинками. Ранд заставил себя пойти вперед, стуча каблуками по обугленным плитам. Он не чувствовал от камней или огня никакого тепла. Когда он приблизился к креслам, у него перехватило дыхание, и сильнее забилось сердце. Он боялся того, что мог встретить.

Ранд обошел вокруг. В кресле слева сидел мужчина. Он был молодым и высоким, с квадратным лицом и мудрыми голубыми глазами, в которых отражалось пламя камина, окрашивавшее их радужку в пурпурный цвет. Второе кресло было свободно. Ранд подошел к нему и сел, стараясь успокоить сердцебиение и наблюдая за пляшущим пламенем. Он видел этого человека в видениях, вроде тех, что являлись ему, когда он думал о Мэте или Перрине.

На этот раз при мысли о друзьях цвета в его голове не появились. Это было странно, но почему-то не показалось Ранду неожиданным. Видения, в которых появлялся человек, сидевший рядом на стуле, отличались от тех, в которых фигурировали Перрин и Мэт. Они были более четкими, какими-то более реальными. Иногда во время этих видений Ранду казалось, что он мог бы протянуть руку и дотронуться до этого человека. И боялся того, что могло произойти в этом случае.

Он встречался с этим человеком лишь однажды. В Шадар Логоте. Тогда незнакомец спас ему жизнь, и Ранд не раз ломал себе голову над тем, кто же это мог быть.