Он ворвался внутрь и был раздосадован тем, что стража кого-то впустила. Спиной к Ранду стояла незнакомая фигура и смотрела в открытые двери балкона.

– Что… – начал Ранд.

Мужчина развернулся. Этот человек ему знаком. Очень хорошо знаком .

Это Тэм. Его отец.

Ранд отступил. Видение? Хитроумная уловка Темного? Да нет, это Тэм. Эти добрые глаза не дадут ошибиться. Будучи на голову ниже Ранда, Тэм, тем не менее, всегда казался надежнее всех окружающих, несмотря на широкую грудь и крепкие ноги, и не потому, что был силен – во время своих путешествий Ранд встречал людей и посильнее. Сила – ускользающая вещь. Просто Тэм #8209; настоящий. Надежный и реальный. Едва взглянув на него, можно ощутить покой.

Но покой противоречил тому, чем стал Ранд. Столкнулись его миры – человек, которым он был, и человек, которым он стал – столкнулись, словно струя воды и раскаленный добела камень. И камень разбивается вдребезги, а вода превращается в пар.

Тэм в нерешительности стоял в проеме балкона, освещенный мерцающим огнем двух светильников на подставках. Ранд понимал нерешительность Тэма. Они не были родными отцом и сыном. Родной отец Ранда – Джандуин – был клановым вождем Таардад Айил. А Тэм – лишь тот, кто нашел Ранда на склонах Драконовой Горы.

Лишь тот, кто воспитал его. Лишь тот, кто научил его всему, что знал. Лишь тот, кого любил и уважал Ранд, и всегда будет любить и уважать, невзирая на степень их родства.

– Ранд, – выдавил из себя Тэм.

– Прошу тебя, – едва справившись с потрясением, сказал Ранд. – Прошу тебя, сядь.

Тэм кивнул. Он закрыл двери балкона, сделал несколько шагов и устроился на одном из стульев. Ранд тоже сел. Они уставились через комнату друг на друга. Каменные стены были голыми; Ранд предпочитал стены без украшений – гобеленов или картин. На полу лежал красно-желтый ковер – такой большой, что полностью закрывал пол от стены до стены.

Комната казалась слишком совершенной. Ваза со свежесрезанными лилиями дара и цветками калимы стояла именно там, где нужно. Стулья в центре комнаты расставлены слишком правильно. Комната не выглядела обжитой, как и множество мест, где он останавливался. Это не было домом. С тех пор, как он покинул Двуречье, у него не было настоящего дома.

Тэм сидел на одном стуле, Ранд на другом. Ранд осознал, что он по-прежнему держит ключ доступа в руке, так что он поставил его перед собой на ковер с вышитым солнцем. Тэм бросил взгляд на культю Ранда, но ничего не сказал. Он сжал руки, словно хотел их чем-нибудь занять. Тэму всегда было приятнее разговаривать о неприятном, когда его руки были заняты каким-нибудь делом, будь то проверка ремней в упряжи или стрижка овцы.

«Свет», – подумал Ранд, ощутив неожиданное желание обнять Тэма. Чувство близости и воспоминания захлестнули Ранда. Вот Тэм привозит бренди в гостиницу «Винный Ручей» к Бэл Тайн. Удовольствие, с каким он раскуривает свою трубку. Его терпение, его доброта. И полная неожиданность – клейменый цаплей меч. – «Я знаю его так хорошо. И все же в последнее время я редко думал о нем».

– Как… – сказал Ранд. – Тэм, как ты добрался сюда? Как ты нашел меня?

Тэм тихо рассмеялся.

– Последние несколько дней ты безостановочно посылал гонцов во все большие города, приказывая им готовить свои войска к войне. Думаю, нужно быть слепым, глухим и пьяным, чтобы не понять, где тебя найти.

– Но я не посылал гонцов в Двуречье!

– Я был не в Двуречье, – сказал Тэм. – Некоторые из нас сражались вместе с Перрином.

«Ну конечно», – подумал Ранд. Найнив наверняка встречалась с Перрином – цвета тут же закружились водоворотом – она так беспокоилась о нем и Мэте.