– Тарабонцы…

– Не придут, – ответил Итуралде.

– Но они обещали!

– Обещали, – Итуралде сам к ним ездил, воодушевлял, просил сразиться с Шончан еще раз. Они кричали, приветствовали его, но не торопились действовать. Они будут тянуть до последнего. Он уже с полдюжины раз водил их сражаться «в последний раз». Они уже поняли, к чему идет дело в этой войне, и он уже больше не мог на них положиться, если даже когда-то мог.

– Проклятые трусы, – пробормотал Раджаби. – Испепели их Свет! Мы справимся без них. Как раньше.

Итуралде задумчиво выдул большое облако дыма из трубки. Он решил наконец докурить двуреченский табак. Эти листья были в его запасах последними. Он берег их уже несколько месяцев. Отличный аромат. Лучший из всех.

Он вновь изучил карты, положив меньшую из них прямо перед собой. Он был уверен, что карты могли бы быть и получше.

– Этот новый шончанский генерал, – сказал Итуралде, – ведет триста тысяч солдат с двумя сотнями дамани.

– Мы раньше били войска и покрупнее. Смотри, как мы справились в Дарлуне! Ты разбил их в пух и прах, Родел!

И чтобы это проделать, от Итуралде потребовались все его мастерство, знания и удача – до капли. И даже при этом, он потерял намного больше половины своих людей. Теперь он бежит, хромая, от второй, ещё более крупной армии Шончан.

На этот раз они не допустят прежних ошибок. Шончан не стали полагаться на одних только ракенов. Его бойцы перехватили несколько пеших разведчиков, что означало, что дюжины остались непойманными. В этот раз Шончан были точно известны и силы Итуралде, и их дислокация.

Теперь его враги не позволяли себя пасти и погонять, наоборот, они охотились на него без устали, избегая всех расставленных им ловушек. Итуралде планировал отступать все глубже и глубже в Арад Доман, это давало преимущество его войскам, и растягивало пути снабжения Шончан. Он прикидывал, что так сможет протянуть еще месяца четыре или пять. Но теперь эти планы превратились в дым. Он строил их до того, как обнаружил, что целая проклятая армия Айил резвится в Арад Домане. Если верить донесениям – а когда они касались Айил, они часто были преувеличены, и поэтому он не был уверен, насколько этим отчетам можно верить – на севере, включая Бандар Эбан, находилось свыше сотни тысяч айильцев.

Сотня тысяч! Это все равно, что две сотни тысяч доманийцев. Или даже больше. Итуралде отлично помнил Битву Кровавого Снега, которая была двадцать лет назад – тогда, кажется, он за каждого павшего айильца заплатил десятью бойцами.

Он оказался загнан в угол, как орех, попавший меж двух камней. Лучшее, что он смог придумать, это отступить сюда, в заброшенный стеддинг. Это даст ему преимущество против Шончан, но очень небольшое. Их армия в шесть раз больше, и даже самый зеленый командир знает, что сопротивление в таких условиях равно самоубийству.

– Ты когда-нибудь видел выступление мастера-жонглера, Раджаби? – спросил Итуралде, изучая карту.

Краем глаза Итуралде заметил замешательство на лице похожего на быка мужчины.

– Я видел менестрелей, которые…

– Нет, я говорю не про менестреля, а про мастера.

Раджаби покачал головой.

Итуралде задумчиво пыхнул трубкой, перед тем как продолжить:

– А я однажды видел. Он был придворным бардом в Кэймлине. Проворный малый, очень остроумный, но в том стиле, что больше пришелся бы по вкусу простому обществу. Барды обычно не жонглируют, но этот парень не отказывался, когда его просили. Я так понимаю, ему нравилось таким образом развлекать Дочь-Наследницу

Он вынул трубку изо рта, примяв табак.

– Родел, – напомнил Раджаби – Шончан…

Родел поднял палец, зажав трубку в зубах перед тем, как продолжить:

– Бард начал жонглировать тремя шарами.