Боже, какой же он мудак. Но искорки в его глазах ясно дают понять, что он чертовски счастлив, что я здесь. И, если честно, он даже может считать меня капризной дивой, до тех пор пока будет помогать мне на некоторое время забыться.

– Ясно.

– Мы будем заниматься сексом, и все. Надеюсь, это понятно.

Я смеюсь.

– Я здесь исключительно ради секса, а не глубоких отношений.

Он делает вежливый знак рукой, чтобы я первой вошла в дом.

Мне требуется несколько секунд, чтобы оглядеться после яркого солнца. Финн закрывает дверь и прислоняется к ней, скрестив руки на груди. Я отворачиваюсь, ощущая, как на моей шее пульсирует вена, пытаюсь успокоиться и притворяюсь, что осматриваю комнату. Это просто неожиданность, заставшая меня врасплох, и я стараюсь забыть о нервозности.

Через окно со стороны океана льется свет, и куст акации отбрасывает тень на гостиную и столовую. Мебель кажется старой и переделанной, но со вкусом расставленной. Диван и кресла разных оттенков синего. Большой пуфик, отделанный тканью в стиле ацтеков, в качестве журнального столика. Несколько оформленных фотографий стоят на столике возле дивана, а рядом небольшая ваза из плетеного бамбука. Стол был сделан из цельного куска дерева, из темной и светлой древесины, но все-таки гладко и хорошо отполированной, а естественные неровные края предают ему поразительно живописный вид.

– Оливер меня удивил, этот дом не выглядит, как холостяцкая берлога.

 Финн смеется.

– Он чистюля.

 Я смотрю на полотенце у него на плече.

– Ты моешь посуду.

Слегка пожимая одним плечом, он бормочет:

– Я тоже чистюля.

– Значит, Ансель неряха? – улыбаясь, спрашиваю я. Мое сердце стучит так сильно, что я слышу шум в ушах. Мне не хватает пьяной раскованности в общении. Он смотрит на меня с удивлением, и я поясняю: – Кто-то же должен быть грязнулей, основываясь на статистике.

– Вообще-то, он самый помешанный на чистоте придурок из всех, кого я знаю. Перри неряха. Так что все сходится.

– Конечно, неряха, она же чудовище.

Финн стоит молча, и сложно понять его выражение лица. Я не жду, что он начнет оскорблять кого-то из своих лучших друзей, и не важно, какой бы ужасной она ни была.

– А почему ты все еще в городе? – наконец спрашиваю я. – Ты же никогда не пропускаешь смену на работе?

Он проводит рукой по губам и подбородку, удерживая мой взгляд.

– Ты кажешься хорошим поводом для исключения из этого правила.

– Это не похоже на ответ.

– Я тут по делам.

– По делам?

– Ага, – он медленно подходит ко мне. – А почему ты здесь?

– Мне кажется, мы это выяснили еще на улице.

– Я знаю, зачем ты здесь, но не почему.

– Я… – я замолкаю, сразу передумав говорить ему настоящую причину. Это слишком тяжело. Слишком… много. – Я просто хотела сбежать из дома.

Он хмурит брови, и кажется, что у него на языке вертится куча вопросов, но вместо этого он подходит ближе. Держа руки перед собой, он слегка покачивает ими из стороны в сторону, указывая на варианты:

– Финн… Обувной магазин… Финн… Обувной магазин…

– Думаю, ты выиграл.

Он сдается улыбке, с которой боролся.

– Скажи, почему я? В городе полно богатеньких парней, которые только и ждут, когда ты заберешься к ним под одеяло.

Кровь наполняется жаром, когда он протягивает руку и играет с лямкой моего платья.

– Они не достаточно хороши, – признаюсь я.

– Да неужели? – похоже, он не удивлен.

– У меня еще не было парня, который бы заставил меня кончить. Без моей помощи.