Оливер наклоняется, поправляя очки на носу, и ставит локти на стол.

– Ты прав, где мои манеры? Доброе утро, Финниган. Как дела?

Рядом со мной посмеивается Ансель.

– Я отлично, спасибо. Как у тебя дела, Оливер?

– Хорошо, все хорошо. – кивая, отвечает он. – Я тут заметил, что ты не ночевал дома. Да и вообще не часто бываешь дома в последнее время. Я уже начал волноваться. Молодой парень, один в большом незнакомом городе, гуляющий ночью по улицам…

– А вот об этом подробнее, – вклинивается Ансель, отпивая свой кофе.

Но Оливер все продолжает:

– Ты никогда не был парнем, цепляющим девушек на одну ночь, поэтому меня распирает любопытство, с кем же ты был все это время.

– Я был с Харлоу, – признаюсь я. – Мы, э-э, как бы… видимся.

Я был спасен от допроса с пристрастием, потому что как раз в этот момент официантка приносит наш завтрак.

– Ого. Это точно завтрак настоящего мужика, – я смотрю на тарелку с тостами, беконом и глазунью с жидким желтком.

– Могу я попросить еще немного вот этого… – спрашивает ее Ансель, держа в руках маленькую белую емкость, наполненную какой-то коричневой сахарной смесью. – Похоже, я… – он останавливается, держа палец у рта и подбирая нужное слово. – М-м-м… comment ce dire? Когда любишь сладости?

Официантка моргнула как минимум раза три и даже слегка покачнулась на месте. Я уже был готов подхватить ее, но она встряхивает головой и сосредотачивается.

– Сладкоежка? – уточняет она.

– Да, точно! Я сладкоежка. Принесите еще вот этого.

С порозовевшими щеками она кивает, забирает чашу и уходит искать Анселю коричневый сахар.

– Господи боже, Ансель, – говорит Оливер.

– Что?

– Я точно расскажу об этом Миа, – уверяю я.

Ансель высыпает ежевику в овсянку и смотрит на нас, невинно моргая.

– Что я сделал?

– Надо было сразу трахнуть ее на столе, – замечаю я. – Это было бы менее неловко для всех нас.

– Уверен, она уже залетела от тебя, – Оливер показывает ножом в сторону кухни. – Сам потом объясняй это своей жене.

Смеясь, я добавляю:

– Блин, думаю, сейчас она соберет тебе коричневый сахар со всего кафе.

– Вы прямо такие шутники, – с невозмутимым видом говорит Ансель.

– Кстати, как Миа? – интересуюсь я.

Ансель смотрит на меня с самой дурацкой в мире улыбкой с ямочками на щеках.

– Шикарно.

– Ой, – говорит Оливер и положил свою вилку. – Не дай ему продолжить. Лола рассказывает, что перед тем, как к ним заехать, она их предупреждает. В прошлый раз она их слышала всю дорогу, пока ехала по Julianne’s driveway.

Ансель только пожимает плечами, выглядя отвратительно довольным собой.

– Что могу сказать? Я сам довольно шумный любовник и наслаждаюсь громкими довольными криками своей жены во время самого лучшего секса, который у кого-либо был, – он наклоняется, глядя на нас, и повторяет: – Самого.

Мы с Оливером хохочем, когда понимаем, что во время его монолога подошла официантка и поставила перед ним сахар. Не знаю, что именно она слышала, но судя по ее смущенному румянцу, думаю, что всю его речь целиком.

– Merci, – широко улыбаясь, благодарит ее Ансель.

Бедная девушка бормочет:

– Пожалуйста, – перед тем как вернуться на кухню.

– Ненавижу тебя, – заявляет Оливер.

– Ты не был бы таким злым, если б задумался о своей жизни.

– А он дело говорит, – соглашаюсь я.

Оливер пожимает плечами, откусывая свой завтрак.