— Эй, Клэренс, — спросил я, застегивая куртку, — может, поедем домой?

— Я хочу, чтобы вы перестали называть меня этим прозвищем, — ответил он. — Мне уже ясна ваша позиция о «прекрасной жизни в реальном мире». Я принял ее, поэтому хватит издеваться надо мной.

— Сначала заслужи свои крылья. Покажи себя, и тогда вместо Клэренса мы будем называть тебя Гарольдом или Гарри, или твоим именем. Кстати, напомни его.

— Я Харрисон, — с обидой ответил стажер. — Харрисон Элай! И я действительно хотел бы уехать домой.

Оказалось, что бедняга Клэренс перемещался по городу на автобусе. В рабочее время он разъезжал вместе с Сэмом. Вы только представьте себе! Ангел в салоне одного из коптящих небо городских автобусов! Впрочем, поначалу я тоже ходил пешком.

— Эй, Бобби! — окликнула меня Моника, пока я подталкивал Клэренса к двери. — Приятно было повидаться.

— Взаимно, красавица.

Однако я не стал задерживаться.

* * *

Когда мы помчались на запад к холмам, стажер назвал мне адрес.

— Британские высоты?[10] И где же там дома с меблированными комнатами? Неужели в каком-то жилищном товариществе?

— Хм! Я живу в частном доме.

— С каких это пор наш офис выделяет пособия для проживания в частных особняках?

Мои тревожные звоночки вновь начали свой перезвон. С кем же дружил этот парень?

— Нет-нет, ничего подобного. Просто я…

Он извивался у меня под боком, словно планировал выброситься на бетон 84-й магистрали.

— Я снимаю комнату.

— Снимаешь комнату? У обычных людей?

Я захохотал.

— Что с твоими мозгами, приятель? Зачем тебе эти проблемы? И как ты будешь выкручиваться, когда получишь свою адвокатскую практику? Ведь тебе придется уезжать и приезжать в любое время суток?

— Я еще не думал об этом. Когда придет время, тогда и буду тревожиться. Мои хозяева очень сговорчивые, и аренда комнаты помогает мне экономить деньги.

Теперь я знал, что он был умственно больным.

— Экономить деньги? Ты собираешься однажды купить свой собственный маленький домик? С лужайкой и штакетным забором?

— Не нужно смеяться над этим. Я… Я просто считаю, что бережливость полезна.

Судя по обиженному голосу стажера, я задел его чувства. Конечно, меня это мало заботило. Рассуждения Клэренса были нелепыми. Мы отличались от людей. Мы не могли вести себя как простые смертные. У нас имелись собственные функции и цели.

Остаток поездки мы провели в молчании. Я поставил диск Дилана — «Кровь на дорогах».  Пока мы поднимались по склону к красивым дорогим домам, из динамиков лилась песня «Лили, Розмари и Червовый Джек». Клэренс попросил меня свернуть на улицу Крествью Парк и остановиться у большого особняка, оформленного в испанском стиле.

— Прекрасный дом, — сказал я, выпуская его из машины.

Он пожал плечами.

— Мои хозяева хорошие люди. Спасибо, что подвезли.

Все верно. Сначала мне казалось, что парень был сентиментальным идиотом. Однако, спускаясь с Британских холмов к сияющим огням города, я неожиданно почувствовал зависть. Как, наверное, приятно ехать домой к кому-то близкому — к другим людям, живущим с тобой под одной крышей, или хотя бы к своим домашним животным! У меня никого не было — я не хотел, чтобы мне мешали. И я знал, что, когда доберусь до своей квартиры, моя тоска по семейному комфорту забудется, как сон. Но в тот момент меня посетило нечто такое, что менее самонадеянный ангел назвал бы одиночеством.