– Какая же она противная, – фыркнула Альжбетка и направилась спать.

    Я последовала за ней, давая возможность Сольке устроить полноценную сцену ревности с обвинениями, лозунгами и криками протеста.

    Проснулась я рано. Мама похрапывала, мужики за стенкой тоже, а девчонки спали, обняв одеяла, в каких-то смешных и странных позах. Налюбовавшись этой картиной, я вышла на терраску и прямиком направилась к холодильнику, изучать оставшуюся провизию.

    Две банки рыбных консервов, огурцы, помидоры, остатки сырокопченой колбасы, конфеты, печенье и полбанки яблочного повидла. Небольшой ломоть черного хлеба лежал одиноко на холодильнике в розоватом пакете. Поразмышляв пару минут, я решила, что завтрак будет скромным. Намазав печенье повидлом, уложила его на огромный поднос, который в качестве украшения висел на стене, и, отойдя в сторону, залюбовалась делом своих рук. Чего-то не хватало. Высыпав на поднос конфеты, я успокоилась – натюрморт был на этот раз емким и красочным.

    Вскипятив чайник, я слопала свою порцию печенья и конфет и вышла на свежий воздух. Соседи-туристы, видно, еще спали, потому что было тихо и безлюдно. Я направилась в сторону речки. Как и положено в таких местах, на берегу сидели рыбаки – двое. А в тумане, неподалеку от берега, маячила лодка.

    – Всем привет, – сказала я тихо. Рыбаки не любят шума, наивно полагая, что именно поэтому у них и не клюет.

    Мужчины обернулись и с интересом посмотрели на меня. Одному из них было лет тридцать, второй выглядел постарше лет на десять.

    – Привет, – кивнул тот, что помоложе, – это вы вчера приехали?

    – Ага, меня Аней зовут.

    – Егор, – охотно представился парень.

    – Степан, – буркнул мужчина постарше.

    Мне было как-то неловко называть его по имени – слишком хмурый взгляд, сутулые плечи, редкая седина...

    – А по отчеству? – поинтересовалась я.

    Он ухмыльнулся и сказал:

    – Зови Степаном.

    – Хорошо, – пожала я плечами, – как рыба? Ловится? А то наша кампания уже одной ногой за чертой под названием «Великий Голод».

    – Плохо рыбешка клюет, да и в основном только мелочь попадается, – ворчливо сказал Егор.

    – Чувствую, придется нам сесть на вынужденную диету.

    – Ничего, прорветесь, скоро магазин приедет. Кстати, кто из вас вчера мою сестру шуганул? – хохотнул Егор.

    – Значит, эта вертихвостка – твоя сестрица? – спросила я.

    – Ага, – кивнул парень, – навязали мне ее родители. Болтается по улицам, нигде не учится, не работает, вот и пришлось брать с собой, замотала она меня уже.

    Чувствую, нас она замотает тоже.

    – А как ее зовут?

    – Вероника... девке двадцать четыре года, а ничего делать не хочет, вот только замуж рвется.

    Альжбетке не понравится, что ее конкурентка по красоте моложе ее на шесть лет.

    – Твоя сестрица у нас вчера жениха себе присмотрела, – сказала я, – вот только занят он уже.

    – Веронику это не остановит, ох, и намаетесь вы с ней.

    Мне показалось, что Егор посмотрел на меня с искренним сочувствием.