Зрители на это реагировали по-разному. Кто-то, глазея на происходящее, комментировал это действо в не совсем литературных выражениях. Кто-то снимал на камеру телефона. Невдалеке от происходящего с многозначительной ухмылочкой маячила известная в столице тусовщица и ведущая пошловатого телешоу «Контрольный поцелуй» Евгения Кошак. Лишь мельком взглянув в ее сторону, Гуров сразу же понял, кто устроитель этого порнопредставления.

Одна из зрительниц (насколько смог узнать ее Гуров — участница некоторое время назад нашумевшей группы «Бретельки», сформированной из экс-проституток), отпивая коктейль, со всезнающим видом прокомментировала:

— Диггеры оттягиваются!

— Не дИггеры, а дОггеры! — поправил ее рослый молодой мужчина, победитель недавних скачек на центральном ипподроме. — Диггеры — это те, что исследуют рукотворные подземелья. А доггеры — это любители вот такого демонстративного секса. От слова «дог» — собака. Ну, поклонники «собачьей любви»: встретились, обнюхались, трахнулись. Так что диггеров не обижайте — там народ серьезный. Я сам уже лет пять занимаюсь диггингом.

— Как интере-есно! — промурлыкала «всезнайка» из «Бретелек», взяв его за руку. — А вы мне не расскажете, что видели необычного там, под землей? Кстати! Идемте вон в ту беседку, где я вас с удовольствием послушаю. Ну, идемте, идемте! — Она решительно увлекла за собой жокея, растерянно пожимающего плечами.

Иронично усмехнувшись, Лев зашагал дальше, все больше и больше убеждаясь в том, что никакого убийства на этой свадьбе не было и не будет. О каком убийстве речь, если у тутошней публики настроения сугубо сходные — выпить, поглазеть на что-нибудь занимательное и «покувыркаться» в каком-нибудь закутке?!

«Все, нечего тут торчать, — мысленно рассудил Гуров, продолжая шагать по парку. — Сейчас в том конце еще гляну и — домой. Хватит с меня этих…»

Его мысли перебил испуганный вскрик, донесшийся со стороны куртины пышных, разросшихся туй:

— Ой! Дядю Витю убили!..

Лев резко обернулся в ту сторону, откуда раздался голос. Он увидел метрах в двадцати от себя распростертое в тени деревьев мужское тело и склонившихся над ним людей.

«Ч-черт побери!!! — яростно плюнул он. — Вот это фокус-мокус! Ни хрена себе, прикол — на ровном месте, да мордой об асфальт! Значит, записка не розыгрыш… Как говорится, не было печали!..»

Он поспешил к месту происшествия и, аккуратно раздвинув руками зевак, склонился над убитым. Потрогав сонную артерию, Гуров убедился, что пульсации нет. Неведомый информатор оказался прав — на свадьбе свершилось убийство…

Выпрямившись, Лев быстро огляделся. Но ни вблизи, ни на удалении никого из тех, кто своей походкой или какой-то иной реакцией — жестами, мимикой и прочим мог бы походить на роль убийцы, он не заметил. Но тем не менее острым, цепким взглядом он как бы отпечатал в своей бездонной памяти своего рода моментальный коллективный снимок всех, кто оказался в поле его зрения. Зеваки, сбежавшиеся к убитому, в какой-то миг сообразив, что запросто могут оказаться в числе свидетелей (а на хрена козе баян?!) или даже подозреваемых (избавь бог от такого геморроя!), моментально рассосались в разные стороны. Все уже знали, что этот рослый, здоровенный гражданин со взглядом Штирлица, идущего на задание, — лучший столичный сыщик и с ним шутки плохи.

Весть об убийстве одного из участников свадебного пира среди беззаботно-хмельной публики разнеслась моментально.