– Ну что скажешь, Петюня? – не выдержал сыщик. – Или ты со мной в молчанку решил поиграть?

– Да нет. – Худощавый сдвинул бокал на край стола и взял в руки листок с рисунком. – Чего мне с тобой играться, Стас? Я же ни в чем не провинился… И ты меня ни в чем не обвиняешь. Верно?

– Смотря как ты себя будешь вести и насколько ценной окажется твоя информация.

– Твой рисунок мне ни о чем не говорит. – Петюня подался вперед, и Крячко смог заметить несколько свежих царапин на его черепе. Судя по всему, Петюня брил голову самостоятельно. – Таких сережек, как эти, – пруд пруди. И драгоценных, и просто стекляшек… Но вот твои слова насчет молодого изумруда выглядят интересными. Молодой изумруд – огромная редкость, Стас. Его не так-то просто достать, скажу я тебе. Так что… В свете этого факта такие сережки должны стоить баснословных денег. Не говоря уже об их уникальности и, как следствие, узнаваемости. Они в розыске?

– Предположительно, да, – ушел от прямого ответа Крячко.

– По «мокрому»?

– Не слишком ли много вопросов, Петюня? В конце концов, кто из нас следователь, ты или я?

– Ну