- Алла! - возмутился Виталий.

- Да не надо меня лечить! - отмахнулась та. - Я жизнь и людей знаю не хуже тебя. У вас в печенках отложилось про закон, а мне срать на все эти сказки. Ваши законы только для наивных граждан, а сами менты их же и нарушают. У меня свой моральный кодекс.

- Не собирался я тебя учить жизни! Я на вашей стороне.

- Теперь я это знаю, но по жизни такая уж недоверчивая. Никому не верю, кроме как себе, любимой подружке, а теперь вот ещё и Казанове. Если б я тебя во все посвятила, то ты тоже был бы замазан. Соучастник. Кто ж поверит, что мы играли в такие лихие романтические игры?! По закону-то это - доведение до самоубийства. Даже если б ты ничего не сделал, чтоб нас отмазать, то твое молчание - это сокрытие преступления.

- Нет, напарница, ты не права. Я бы не только не предал вас, но и помог.

- Ты и так помог, только я использовала тебя в темную. Ты мне таскал информацию, а я готовилась к следствию. Твои сыщики находили свидетелей, а дальше с ними занималась я.

- Что ж ты на меня орала, будто я гоню волну?

- Чтоб лучше старался. Теперь я спокойна. Если уж ты со своими ребятами-профи ничего существенного не раскопал, то эти придурки-менты и подавно не смогут взять нас за жопу.

- Но ведь тебя видели в подпольном казино. Ты такая яркая, удивляюсь, как тебя не запомнили.

- Уметь надо, сыщик, - многозначительно ухмыльнулась Алла. - Думаешь, в том притоне стрельба случайно началась?

- Неужели твоя работа?

- А чья же? Я все сделала, чтобы этим бандюганам было не до того, чтобы вспомнить о нас. А все нежелательные свидетели благополучно отправились в мир иной.

- Так ты потом туда вернулась? - ахнул Казанова, для которого это явилось новостью.

- Конечно, вернулась и лично удостоверилась, что они уже для нас не опасны.

- Ну ты даешь, Алла! - покачал головой Игорь. - А вдруг бы тебя потом вспомнили те, кто остался в живых?

- Ну и что? Это уже было после того, как Ольга оттуда ушла. Главное, что уже некому было вспомнить, как мы с ней играли в рулетку.

- Так ты и меня перехитрила, - изумился Казанова. - Сказала, что заедешь домой принять душ и навести красоту, а сама отправилась в этот притон... Подруга, зачем ты так рисковала? Это же отпетые головорезы! А если бы они на тебя полезли?

- Тогда им можно только посочувствовать. Правда, сыщик?

Вспомнив, как она расправилась с Михаем, тот усмехнулся.

- Игорь, почему у тебя дома оказался героин?

- Понятия не имею. Впервые об этом слышу.

- Ты уж извини, но пришлось сделать в твоей квартире обыск. Я боялся, что ты мог оставить какие-то улики. Наркотик лежал в прикроватной тумбочке в дальней комнате.

- В гостевые спальни я месяцами не захожу. Что мне там делать? Я пользуюсь только гостиной, кабинетом, спальней, кухней и ванной. А в остальных комнатах раньше оставались ночевать мои друзья, если собиралась теплая компания.

- Аккуратнее надо выбирать приятелей, Казанова, - тоном школьной учительницы, отчитывающей нерадивого ученика, сказала Алла.

- Да, вспомнил! Это наверное, от Петра осталось. Бывший мой сокурсник. Он женат и несколько раз просил у меня ключи от квартиры, чтобы встретиться со своей дамой. А Петька иногда любил под кайфом с бабами потрахаться. Может быть, не хотел таскать наркотик с собой и держал у меня. Недели три назад он опять просил у меня ключи, узнав, что скоро я лечу в Штаты, но я не дал. Это дом моей малышки и для меня свят. Не хочу, чтобы из него устраивали бордель. Кстати, я спрошу у него, не он ли оставил эту дрянь, но почти уверен, что это Петькина наркота.